В этот раз очень много вопросов посвящено предстоящему суду над Алексеем Навальным. Вы знаете, что 17 апреля начинается суд. Собственно, осталось 5 дней. Суд будет происходить в Кирове, сделано это намеренно, ровно так же, как это делалось в некоторых других случаях. Уводят, как бы, события из Москвы для того, чтобы притупить реакцию, для того, чтобы проще было, как сказал писатель Борис Акунин, тихо придушить в провинциальном городе.
Но я думаю, что тихо придушить не получится, потому что очень много уже внимания к этому процессу, внимания и в России, и в мире. Я нисколько не сомневаюсь, что будет больше. Вообще речь идет о том, что в Кирове произойдет такая, я бы сказал, Навальновская олимпиада. И огромное количество людей туда поедет. Ну, мы помним, как это было некое время назад с Астраханью по случаю гораздо менее значительному, и там речь шла о судьбе человека гораздо менее заметного и гораздо менее влиятельного в российской оппозиции. И не так много у него было сторонников. И, тем не менее, вы помните, как Астрахань в какой-то момент превратилась почти в политическую столицу России. Я думаю, что есть все основания к тому, что Киров в этот раз превратится в такую политическую столицу.
Конечно, многое будет зависеть от губернатора Никиты Белых, от того, насколько он порядочно себя поведет в этой ситуации и не будет ли он каким-то образом препятствовать въезду людей в город и так далее. Ну, в нашей беззаконной стране возможно всякое, как вы понимаете.
Вот, некто, кто пишет у нас под именем «Болотный пес, иностранный агент» (есть у нас и такие слушатели, с такими никами), спрашивает «Спросите, пожалуйста, кировчан, как там у них с гостиницами, с проживанием, на худой конец, в частном секторе. Думаю съездить». Ну, вы знаете, много кто думает съездить. И я думаю, что немало людей там окажется. Как-нибудь разместимся. Мне почему-то кажется, что в этой ситуации и жители Кирова будут относиться к этому с пониманием. И наверняка, в общем, найдется, уж где там переночевать.
Кроме того, я знаю, что значительное количество людей более-менее обеспеченных, которые могут себе позволить не только поехать самим в Киров... Это, кстати, не безумно далеко, это меньше тысячи километров от Москвы, более-менее там ночь поездом или чуть больше часа самолетом. Так вот люди, которые могут позволить себе туда поехать и могут даже позволить себе помочь другим, собираются это делать. Уже сейчас я вижу и в Facebook, и в других социальных сетях объявление о том, что «Вот, готов помочь тому, кто собирается в Киров. Готов частично взять на себя эти расходы». Люди вот таким образом готовы помогать друг другу. Это, мне кажется, очень хорошо. И такая взаимопомощь здесь очень пригодится.
«Какова позиция Координационного совета, - спрашивает у меня Флоренца, - по суду над Навальным? Поедет ли кто-нибудь в Кировск (написано «Кировск» – ну, не Кировск, а Киров) его поддержать?» Я думаю, что многие члены Координационного совета поедут, но каждый будет решать сам за себя, никакого специального решения на этот счет не было. Впрочем, 20 апреля ближайшее заседание Координационного совета, вполне возможно, что там будет это обсуждаться, вполне возможно, что это будет одной из тем для обсуждения. Ну, я, например, собираюсь поехать. Меня, правда, сейчас нет в России, но я скоро вернусь и при первой же возможности, когда суд будет идти, я, конечно, туда отправлюсь. Мне важно во всех смыслах слова и как журналисту, и как гражданину, и как просто другу Алексея Навального (я себя числю его другом) интересно и важно туда поехать и посмотреть.
«Планирует ли Координационный совет оппозиции акции в защиту Алексея Навального? Если нет, то почему?» - спрашивают у меня. Нет, пока ничего такого в Координационном совете запланировано не было. Опять же скажу, что 20 числа будет заседание, возможно, это будет обсуждаться и, возможно, такие решения будут приняты. Но пока таких решений принято не было. Почему? Не знаю, почему. Видимо, потому что у значительной части Координационного совета есть дела поважнее, чем Алексей Навальный, как выяснилось. Они разоблачают Гайдара, они пишут разный идиотизм в Twitter’е, они издеваются над Кацем, они пытаются исправить регламент, точнее доказать, что никакого регламента не существует. Они ожесточенно и с остервенением выбирают нового секретаря Координационного совета. Ну, в общем, они заняты очень важными делами (эти люди). Ну и бог бы с ними. Я думаю, что достаточно в Координационном совете людей, и я надеюсь, что я – один из них, кому не требуется решение Координационного совета для того, чтобы отправиться в Киров или принять участие в каких-то других важных действиях в защиту Алексея Навального, который несомненно подвергается репрессиям. Я думаю, что и вы тоже не будете дожидаться в этой ситуации никаких решений Координационного совета, и прежде всего, не будете дожидаться, пока Координационный совет за вас что-нибудь сделать.
Еще раз подчеркиваю, я об этом говорил и в прошлый раз, и повторяю это сейчас, что Координационный совет не будет выполнять вместо вас вашу гражданскую работу, и рассчитывать на это бессмысленно. И упрекать его за это глупо. Пожалуйста, сами думайте, что вы в этой ситуации можете сделать, хотите ли вы поехать в Киров, хотите ли вы выступить каким-то образом там, где вы живете, хотите ли вы писать об этом, читать об этом, хотите ли вы просто знать об этом, это зависит непосредственно от вас, больше ни от кого не зависит.
Ну что? Вот пока, что могу вам сказать на эту тему. Я, в общем, нисколько не сомневаюсь, что в случае с Навальным это будет чрезвычайно серьезное событие. Это видно, прежде всего, и по тому, как готовится к этому власть. Ну, абсолютно беспрецедентное по своей наглости, беспардонности и свинству было, конечно, выступление господина Маркина, официального представителя Следственного комитета. Ну, государственный чиновник, конечно, не смеет таким образом разговаривать на публике. Это демонстрация не просто его совершеннейшего непрофессионализма, это демонстрация, я бы сказал, сознательного предательства интересов государственной службы. Человек не может таким образом становиться на позицию мстительности. Ну, конечно, все вольны воспринимать это по-разному. Есть люди, там я не знаю, типа Лимонова, например, кто умудрился даже восхититься этим. Ну, это свидетельствует о некоторых моральных качествах тех людей, которые к этому относятся. Но мы к этому, тем не менее, должны относиться как к очень важному показателю того, как, собственно, власть к этому ко всему готовится. Готовится как к очень серьезному событию. И, разумеется, никакое хозяйственное преступление, никакое экономическое дело, никакой суд об украденных дровах никогда не был бы предметом обсуждения на таком высоком государственном уровне, если бы это не была попытка удалить важного и влиятельного оппозиционера, человека с большим политическим будущим, каким является Алексей Навальный, удалить его с политической арены. И, конечно, они этой своей реакцией выдают себя с головой.
Ну, впрочем, это началось давно. Мы помним знаменитую историю о том, как лично господин Бастрыкин, глава Следственного комитета перед телекамерами распекал своих подчиненных в довольно, надо сказать, таком, распущенном и вполне себе гнусном стиле, распекал их за то, что они посмели в соответствии с законом закрыть это бессмысленное совершенно и пустое уголовное дело, и прямо, превышая свои должностные полномочия, прямо изменяя своему долгу государственного чиновника, заставлял их и заставил это дело снова открыть, ну, таким образом продемонстрировав политическую подоплеку этого всего. Так что не сегодня это все началось. Мы с вами наблюдаем достаточно давно за этими событиями и вполне понимаем, что это означает.
Второй сюжет тоже такой, околокриминальный, что ли, и околосудебный – это список Магнитского. Вот, буквально несколько минут тому назад опубликован этот список. Он состоит главным образом из чиновников разного рода юридических ведомств, разного рода служащих Министерства внутренних дел и так далее, кто был непосредственно причастен к делу Магнитского, непосредственно причастен к этой истории, когда человека, в общем, насмерть замучили в тюрьме, абсолютно осознанно лишая его возможности доступа к медицинской помощи. Все это мы с вами хорошо помним.
Многие, конечно, разочарованы этим списком. Ждали каких-то больших начальников, ждали, конечно, каких-то государственных деятелей, много говорили о Кадырове, много говорили о Бастрыкине, называли даже имя Михаила Лесина, который является, все-таки, одним из немногих государственных служащих РФ, кто прямо в письменном виде в свое время подписал документ о том, что человек будет освобожден из тюрьмы, где он содержался для устрашения, в обмен на разного рода политические уступки. Вы помните, что была такая история про протокол №6, когда компания Медиа-Мост, которая принадлежала Владимиру Гусинскому, была у него отобрана в обмен на освобождение его из тюрьмы, где ему тоже угрожали всяким физическим насилием и всякими ужасными несчастьями. То обещали его посадить в камеру с туберкулезниками, то еще что-нибудь такое. А в результате подписали с ним, Лесин от имени государства именно подписывал этот протокол №6, в котором было сказано, что государство не будет его мучить, убивать и преследовать.
Ну, не много государственных чиновников оставляли такого рода следы, поэтому нет ничего удивительного, что прошло уже много лет, а господин Лесин по-прежнему как-то ходит с этой печатью на лбу, с этим протоколом №6 и каждую минуту, когда возникает вопрос о том, кто у вас здесь человек, который, собственно, демонстрировал готовность государства осуществлять политические репрессии и использовать правосудие как инструмент давления на политических соперников, всегда говорят «Ну вот это Лесин у нас тут есть такой, он в 2001 году такую бумагу специальную подписал». Ну, в этот раз пронесло Лесина. Ничего. Я думаю, что когда-нибудь как-то этот протокол №6 благополучно ему отзовется.
Что такое этот список Магнитского вот в таком виде? Это свидетельство довольно ожесточенного такого политического торга, который происходит сейчас на внутриполитической арене США. На одной стороне администрация президента Обамы, которая всеми силами пытается смягчить ситуацию, которая всеми силами пытается продемонстрировать России, что «Нет-нет-нет, мы совершенно не собираемся на вас тут наезжать, говоря привычным русским языком, а мы постараемся свести к минимуму последствия этого закона, так называемого акта Магнитского». И есть группа конгрессменов, которая придерживается достаточно радикальных позиций и требует значительных, существенных мер в рамках этого закона. При этом я хочу напомнить тем, кто это забыл, что акт Магнитского – ведь, он в самом своем тексте, в самом своем смысле совсем не исчерпывается, собственно, делом Магнитского. Я много раз в последнее время, когда обсуждался этот возможный список, видел всякие шутки по этому поводу разных журналистов. Вот, Максим Соколов, например, как-то очень любит на эту тему шутить, что вот, как-то, Рамзан Кадыров ничего плохого не сделал Магнитскому, и поэтому не очень понятно, каким образом его за уши к этому ко всему притягивают. Это было еще в то время, когда многие обсуждали, будет ли Рамзан Кадыров в этом самом списке.
Так вот я хочу напомнить, что по этому закону он направлен против двух категорий людей. Есть 2 типа граждан, которые могут быть подвергнуты разного рода ограничениям в результате действия этого закона. Первые, это те... Я вот сейчас у себя тут открыл на экране прямо текст русского перевода акта Магнитского и читаю прямо по тексту. Первые, это те, кто несут ответственность за содержание под стражей, жестокое обращение или смерть Сергея Магнитского, принимали участие в попытках скрыть ответственных в заключении, жестоком обращении или смерти Сергея Магнитского, получили материальную выгоду от содержания его под стражей, жестокого обращения или смерти Сергея Магнитского. Либо были вовлечены в преступный сговор, раскрытый Сергеем Магнитским. То есть вот это все те люди, которые так или иначе связаны с историей Сергея Магнитского, его смертью. Совершенно очевидно, что сегодня тот список, который мы видим, это только люди, которые идут по этой первой категории.
Но есть вторая категория, равноценная с первой. Формулировка здесь звучит так: «Те, кто несут ответственность за внесудебные убийства, пытки или другие крупные нарушения международно признанных прав человека, совершенных в отношении лиц...» Ну и вот дальше написано в отношении там достаточно широкого круга лиц.
Как видите, это такое, расширенное толкование. Это история о том, что акт Магнитского направлен в целом против притеснителей общепринятых прав человека и совершенно очевидно, что Магнитским здесь дело не ограничивается, и совершенно очевидно, что таких людей в списке пока нет.
Ну, во-первых, это только начало. Совершенно ясно, что этот торг будет продолжаться. Список этот открыт. И, конечно, мы с вами еще, скажем, год тому назад не могли себе представить, что будет такой документ, официальный документ американской администрации и американского Конгресса, в который последовательно будут вписываться разного рода люди, которые совершили преступления против прав человека международно признанных или кто замечен во всяких внесудебных убийствах, пытках и так далее. Понятно, что мы немало таких людей найдем, например, на территории Чеченской республики, в том числе и среди людей, которые управляют сегодня Чеченской республикой. Там за последние годы, как вы знаете, несколько раз люди переходили с одной на другую сторону, через линию фронта перелезали так и сяк. И совершенно понятно, что, в сущности, первый регион, к которому это можно было бы применить в России, это Чечня. Я нисколько не сомневаюсь, что однажды это будет сделано относительно того или другого высокопоставленного чеченского чиновника или чеченского руководителя (назовем это так).
Так вот это всё только начало и это только предмет для дальнейшего торга и внутри этой самой американской политической элиты. И несомненно, в зависимости от того, как будут развиваться события в России, этот список будет пополняться или этот список, наоборот, будет сокращаться (посмотрим), у этого списка будут появляться всякие дополнения, всякие внутренние, так сказать, главки, дальнейшие еще пункты и так далее, и так далее. Мы будем с вами за этим за всем смотреть.
Но интересно, конечно, и то, как этот прецедент воздействует на другие страны, прежде всего, европейские страны. Я уже однажды говорил о том, что мне пришлось обсуждать эту всю историю с одним достаточно высокопоставленным британским дипломатом, который сказал мне, что «у нас, в принципе, другой подход к этому списку по сравнению с американцами. Мы не хотим составлять предварительный список Магнитского. Это наша принципиальная позиция. Не потому, что мы считаем, что с Магнитским не произошло ничего ужасного, не потому, что мы считаем, что мы не должны участвовать в ограничении передвижения людей, которые в России и других странах мира причастны к нарушению прав человека и к преступлениям против человека и человечности. Не потому, что мы спокойно относимся к тому, что на территории Великобритании имеется и имущество этих людей, и недвижимость этих людей, и банковские счета этих людей, и мы не хотим их каким-то образом заблокировать и так далее. Нет, не поэтому. А потому, - сказал он, - что у нас, в принципе, другой подход. Мы хотели бы применять этого рода меры к людям в тот момент, когда они собираются к нам приехать и воспользоваться этим своим имуществом. Мы не будем предварительно. Мы не будем никого пугать заранее. Мы не будем составлять никаких списков и вывешивать их на заборе, что, дескать, вот, ты, ты, ты и ты, и ты даже не пытайся к нам приехать. Может быть, люди и не собираются приезжать. Но как только кто-нибудь попытается, он об этом узнает на границе. Ну, или точнее, если уж говорить в соответствии с формальной процедурой, не на границе, а в тот момент, когда он попытается получить визу. Ровно затем и существует визовый режим между странами, - говорил мне этот дипломат, - чтобы применять его в таких случаях. Человек запрашивает визу, человек получает отказ в визе, и после этого мы блокируем преспокойненько его имущество на нашей территории, поскольку он получил этот отказ не просто потому, что он нам там не понравился или еще что-нибудь вроде этого, а потому что мы считаем его преступником, вот, по таким-то и таким-то статьям, и считаем его имущество нажитым преступным путем и поэтому подлежащим ограничению в его использовании».
Вот британская позиция. Свою позицию между американской и британской определяют сегодня европейские страны. Нет никаких сомнений, что идет большая дискуссия и на уровне европейских разного рода институтов – Еврокомиссии, Европарламента, Суда по правам человека и так далее, различных, так сказать, органов управления объединенной Европой о том, как с этим со всем поступить. И мы знаем, что в Европе существует достаточно обширная Шенгенская зона. В этой Шенгенской зоне применяется единый режим пребывания для всех, кто пересекает однажды границу этой зоны. И если хотя бы одна страна принимает решение о том, что такое-то лицо не должно границы этой зоны пересечь, то все остальные страны следуют за этим. Если это будет, не знаю, Эстония или Финляндия, или Венгрия, или Италия, или Франция, или Германия, или кто угодно еще, кто входит в Шенгенскую зону и кто выдает эти единые Шенгенские визы, достаточно будет одной страны для того, чтобы для этого человека вопрос был решен окончательно на все время действия этого отказа. Я думаю, что мы увидим еще много интересного в связи со списком Магнитского. Мы еще будем иметь много поводов для того, чтобы обсуждать то, как он развивается и как развивается, так сказать, европейская, американская и британская политическая мысль в отношении разного рода российских политических чиновников, потому что совершенно очевидно, что их мировая репутация, собственно, на этом закончена и расчет на то, что после того, что они проделали в России, у них наступит какая-то настоящая, какая-то вот та главная жизнь, о которой они мечтают, когда они смогут, наконец уже, воспользоваться и своими деньгами, и своим имуществом, и своей недвижимостью, и разного рода возможностями, которые они припасли себе за пределами РФ... Они, ведь, к своей работе в России относятся как к такой, затянувшейся несколько командировке, как-то не чают, когда же, наконец. уже это все кончится и, наконец, можно уже начать жить.
Так вот я думаю, что в этом смысле судьба их определилась с принятием акта Магнитского, с тем, что, как мы видим, шаг за шагом он исполняется. Вот написано в нем, что в течение 120 дней со дня вступления в силу этого закона должен быть принят этот список, вот в течение 120 дней со дня вступления он и был принят. Так что, знаете, собака в данном случае лает, а караван, то есть Конгресс так же, как администрация США, идет, а вслед за ними идет и Европа. Никаких оснований для беспокойства у нас с вами нет, поэтому мы с вами наблюдаем постепенное развитие, я бы сказал, этого магнитского процесса, который все большую и большую роль играет во внутренней ситуации в России. А какую именно роль во внутренней ситуации в России он играет, об этом мы с вами чуть подробнее поговорим после перерыва. Вот сейчас будут 3-минутные новости, и после этого мы вернемся с вами в студию для того, чтобы продолжить наш разговор в программе «Суть событий» со мною, с Сергеем Пархоменко, который в этот раз действует несколько удаленно, на расстоянии, но, тем не менее, все равно с вами как ни в чем ни бывало, как будто бы в студии, а, на самом деле, в эфире «Эха Москвы». Перерыв, новости.
НОВОСТИ
С.ПАРХОМЕНКО: 21 час и 35 минут в Москве, это вторая половина программы «Суть событий», я – Сергей Пархоменко, удаленно в этот раз, на расстоянии от студии. Поэтому те, кто на сайте echo.msk.ru смотрят нашу трансляцию, может быть, удивляются тому, что в студии никого нет. Я есть. Вон я там на маленьком экранчике в глубине. На самом деле, я при помощи Skype’а издалека веду эту программу. У нас с вами есть служба SMS-сообщений +7 985 970-45-45, все работает, сайт echo.msk.ru тоже функционирует, там кардиограмма прямого эфира, там возможность отправлять сообщения сюда ко мне на экран. Я их тоже здесь вижу, тоже при помощи интернета могу следить за вашими смсками и вашими сообщениями из интернета, все в полном порядке. Я почти всю или, там, значительную часть первой половины программы говорил о списке Магнитского, только что буквально, вот, с пылу, с жару несколько минут тому назад опубликованному. Удивительно было бы, если бы я не говорил о нем. Там есть один очень интересный персонаж, о котором, конечно, надо сказать отдельно – это царица московских налоговых приключений, такая налоговая принцесса, как ее часто в Москве называли разные бизнесмены, Ольга Степанова. Принцессой ее называли потому, что она была известна всякими удивительными операциями, связанными с возвращением переплаченного НДС. Есть такая стандартная операция. И, собственно, это одно из главных обвинений, которое выдвинул Сергей Магнитский и за которое он поплатился жизнью, в конце концов, когда выяснилось, что колоссальные суммы таким образом выводились из государственного бюджета. И он указал именно на госпожу Степанову и на ее то ли бывшего, то ли настоящего мужа по имени Владлен Степанов – тут мнения разошлись. Сам вот этот Владлен сообщает, что ему нанесена ужасная моральная травма тем, что его припутывают к этому делу, потому что он давно развелся с этой женщиной и не имеет с ней ничего общего. Ну, правда, есть много разных свидетельств тому и есть значительное количество разных людей, которые судились с этим самым Владленом Степановым для того, чтобы продемонстрировать, что он, все-таки, имеет к этому делу некоторое отношение. Ну, не будем вторгаться в это дело – просто я вспоминаю старые судебные дела.
Вот эта самая Ольга Степанова, она была сотрудницей 28-й налоговой инспекции. Она интенсивно отметилась в деле Сергея Магнитского и поразительным образом она очень интересно фигурирует в деле бывшего министра обороны РФ Сердюкова – она тоже там как-то образовалась, и в делах Оборонсервиса она тоже активнейшим образом участвовала, много было разных разговоров о том, что несчастную женщину оклеветали, что она тут совершенно не причем, что, на самом деле, она тоже испытывает ужасные моральные страдания. Ну вот Конгресс США как-то рассудил пока иначе. Видимо, те сведения, которые об этой женщине, ее былых делах, ее нынешнем имуществе... А имущества у нее много – обнаружены разные виллы в самых разных странах мира, я думаю, что и в США кое-чего найдут. Так что вот, по меньшей мере здесь уже как-то, как бы назвать это, вот это вот слово, которое обычно употребляют, вот, которое подкрался незаметно, знаете? Ну, вот этот, вот этот такой свистец этот вот. Он подкрался уже незаметно к госпоже Степановой. Так что будем следить за тем, как она будет из-под этой истории выворачиваться. Это будет интересно, живописно, ну, немножко громко, но, в целом, я думаю, поучительно для других.
Но! Вот тут начинается очень интересная история. Я обещал остановиться подробнее на том, каким образом вопрос о списке Магнитского оказывается важным для внутренней российской политики. Конечно, образец такого вот влияния, образцом таким является поразительный законопроект, о котором говорили на минувшей неделе. Некоторое количество людей его заметили, хотя, на мой взгляд, он не получил такого, я бы сказал, освещения в прессе, которого он заслуживает. Я говорю о законе о внесении... О, это длинное, вы знаете, очень скучное название. Я каждый раз страшно мучаюсь, когда приходится такого рода вещи зачитывать в эфире, но ничего тут не поделаешь – вы уж, пожалуйста, постарайтесь сосредоточиться.
Так вот. Федеральный закон о внесении изменений в федеральный закон. То есть один федеральный закон о внесении изменений в другой федеральный закон. Так вот тот первый-то федеральный закон о чем? О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок. Вообще что это было? В России был закон, он и есть до сих пор, о том, что человек, который не смог получить, что называется, доступ к правосудию, например, с которым специально намеренно (и человек может это доказать) тянули с его судом, вот, произошло нарушение права на судопроизводство в разумный срок. Или, например, вот это мой случай, я однажды это пережил... Я, правда, не пошел дальше, не стал судиться, но вот имеется судебное решение, в мою пользу принятое, которое судебные приставы отказались выполнять, просто сказали «А не пойдем и всё». Вот, я однажды работал в одной компании, компания называется «Издательство «Семь дней». Эта компания осталась должна мне довольно большие деньги, ну, не заплатила просто зарплату за некоторое время. И было судебное решение о том, что я прав, и о том, что эти деньги мне полагаются, но судебные приставы тогда сказали, что «Чего-то мы в них ничего не находим. Как-то, вот, мы ищем-ищем, найти не можем». Вот, по идее, я мог бы обратиться, но не обратился тогда, как-то плюнул (противно стало) по вот этому закону о нарушении моего права на исполнение судебного акта в разумные сроки. Я мог бы потребовать нового дела, нового следствия, нового судебного процесса.
Ну вот был такой закон, вполне полезный, он есть до сих пор. Предлагается его расширить, я бы сказал, дополнить и углубить, как сказал бы Михаил Сергеевич Горбачёв. Чем? Следующим механизмом. Здесь я уже пересказываю своими словами. Значит, если есть какой-нибудь человек, которого судят за границей, и там суд за границей принимает решение, в результате которого этот человек страдает материально, например, у него блокируют банковский счет или арестовывают какое-то имущество, например, у него есть яхта и ее арестовывают, не дают ей выйти из порта. Или, например, у него есть дом, на этот дом навешивают специальную табличку, что на этот дом наложено взыскание и его нельзя там ни продать, ни подарить, ни передать в наследство и так далее, и так далее.
Вы замечаете, что это имеет некоторое отношение к тому самому, о чем мы говорили в начале нашей программы сегодня. Так вот если суд принимает решение о том, что, вот, чего произошло и вот этот человек пострадает материально, тогда этот человек в России обращается в суд и говорит «Меня обидел заграничный суд. Вот решение. Верните мне эти деньги». И тогда российский суд возвращает этому человеку эти деньги или стоимость этого имущества из государственного бюджета. Сразу возвращает, ничего не дожидаясь, просто принимает решение «Это бедный несчастный, его обидели за границей, мы ему сейчас все компенсируем из государственного бюджета». Я вам сейчас прочту, как это выглядит непосредственно в законопроекте. Вот, одну минуточку, я сейчас это найду.
Вот, проект. Вот, собственно, проект. Это звучит так: «Российские лица, в отношении которых иностранным судом в нарушение компетенции суда РФ...» Что такое нарушение компетенции суда РФ? Очень просто. Это российский гражданин, говорим мы, и, типа, его можно судить только в России. А вы почему-то судите его в другой стране, вот и нарушение компетенции суда. «...российские лица, в отношении которых иностранным судом вынесен судебный акт, предусматривающий принудительное исполнение за счет их имущество, обращение на это имущество взыскания, наложение иных ограничений, могут обратиться в суд или арбитражный суд с заявлением о присуждении компенсации за нарушение их права на рассмотрение дела компетентным судом РФ». Видите, я ничего не наврал – могут обратиться в суд. «Компенсация за нарушение права на рассмотрение дела компетентным судом РФ присуждается судом, уже российским судом или арбитражным судом в денежной форме». То есть не то, что ему здесь дом выдают или яхту, или самолет, которые арестованы где-нибудь за границей, ему выдают бабла. Вот, собственно, и все.
Дальше сказано, что заявление... Я хочу найти момент о вступлении в силу. Судебное решение, вот. «Судебное решение, - это я вам опять проект читаю, - статья 5-я, пункт 4. Судебное решение о присуждении компенсации за нарушение права на рассмотрение дела компетентным судом РФ подлежит немедленному исполнению».
Итак, у человека чего-нибудь арестовали за границей, он обратился в российский суд, пожаловался в российский суд, что у него арестовали за границей. Российский суд велит стоимость этого имущества компенсировать из государственного бюджета и немедленно компенсирует, прямо сейчас. А потом, спустя какое-то решение, спустя какое-то время, он может в соответствии со статьей 5, пункт 5 этого же закона обратиться с регрессным требованием. То есть уже после того, как он все решил относительно российского гражданина этот самый российский суд, после того, как он вернул ему деньги, после того, как это решение вступило в законную силу, он может обратиться с запросом или обратиться в суд той страны, которая совершила, как первоначально предполагалось, что-нибудь неправильное. И там уж то ли получится, то ли не получится, то ли отсудится, то ли не отсудится, то ли докажется, то ли не докажется, то ли выиграется, то ли не выиграется. Ну, как выйдет. Но главное, что здесь человеку-то уже деньги возвращены, уже государственный бюджет сполна с ним расплатился.
Кто такой государственный бюджет? У вас есть какие-нибудь представления о том, что такое «государственный бюджет с ним расплатился»? Это вы с ним расплатились и я с ним расплатился. Это мы с вами, заплатившие налоги в государственный бюджет, вернули этому вору стоимость его самолета, его яхты, его дома, его арестованного счета в каком-нибудь американском или еще каком-нибудь банке, мы с вами вернули эти деньги ему и он довольный ушел. А после этого государство пытается эти деньги вернуть.
Значит, кто это все придумал? Это придумали люди не простые, а золотые, это придумали... Я заглядываю сейчас на сайт Государственной Думы, здесь в базе данных Государственной Думы сказано, что этот законопроект предложен депутатами Государственной Думы Старшиновым М.Е., Фахритдиновым И.Ю., а также членом Совета Федерации Цыбко. Вот, есть такие 3 человека – Старшинов, Фахритдинов и Цыбко. Я думаю, что они останутся в истории РФ, вот, прямо вот 3 фамилии, мы их так с вами и будем как стишок повторять – Старшинов, Фахритдинов и Цыбко, знаете? Ну, примерно как Михайлов, Петров, Харламов, вот, примерно так же они будут существовать, Старшинов, Фахритдинов и Цыбко, которые предложили этот законопроект, законопроект о том, что мы с вами должны компенсировать то, что отобрано у российских воров.
Более того, вот здесь наступает самая интересная история. Не у российских только. Потому что совершенно очевидно, что этот закон открывает блистательные совершенно возможности для отмыва денег бандитами, ворами, жуликами и убийцами со всего мира. Вот, представьте себе какого-нибудь колумбийского торговца наркотиками. Его деньги хранятся в США. Они по всему миру, между прочим, хранятся. И он опасается, что эти деньги будут арестованы, эти деньги будут у него отобраны. Что делает этот человек? Очень простую вещь: он вступает в гражданство РФ. Ну, вот, как известно, артист Депардье обманул нас, ну, точнее, не нас, а всех тех, кому он пудрил мозги на эту тему – господина Путина, разных господ в Сызрани, а также разных господ в Чеченской республике, что он собирается в российское гражданство и здесь жить, чего-то такое делать и так далее, и так далее. Он тут немножечко попиарился и был таков, не получилось из него российского гражданина.
А, вот, например, из какого-нибудь колумбийского торговца наркотиками вполне может получиться. Он приезжает сюда, подает прошение о российском гражданстве, получает это прошение о российском гражданстве. Ну, понятно, что уже в этот момент ему надо будет, конечно, войти в контакт с каким-нибудь солидным российским чиновником – он не может рассчитывать на то, что вся эта фигня получится у него сама собой. Он вступает в этот контакт, заранее предупреждает, заранее договаривается, а дальше, ну, в отчаянном случае, например, он может сам сообщить американским властям или каким-нибудь еще иностранным властям о том, что, вот, его имущество находится там-то и там-то.
Это имущество арестовывается, у него отбирается. После этого он как российский гражданин подает в российский суд, получает эти деньги, наши с вами деньги из российского бюджета, и уже обладает этими же самыми авуарами, но только законными, отмытыми. Он может теперь обратиться с ними в любой мировой банк, он может теперь инвестировать их в любой мировой бизнес, потому что на вопросы «Откуда у вас эти деньги?» он может сказать «Как откуда? Мне российский суд их присудил. Вот, пожалуйста, судебное решение, вот банковская проводка, вот непосредственно из Центрального банка РФ на мой банковский счет пришли эти деньги. Какие у вас с этим проблемы насчет происхождения этого? Это самые что ни на есть чистые, блистательно, до блеска, до просто необыкновенной прозрачности отмытые денежки. И никто не посмеет меня теперь в них упрекнуть или как-нибудь усомниться в их происхождении». Ну, понятно, что тому чиновнику, при помощи которого все это делалось и который в свое время гарантировал решение российского суда, придется часть какую-то отдать. Но вы знаете, что стоимость отмыва денег, стоимость превращения криминальных каких-нибудь наркотических или каких-нибудь проститучьих денег или еще каких-нибудь мафиозных денег, стоимость превращения их в отмытые – она колоссальная. Как известно, люди теряют в этой ситуации иногда и больше 90%. Но очень ценят эти самые отмытые деньги, потому что ими можно пользоваться спокойно.
Так что я думаю, что здесь разница будет значительная. Ну, можно будет 10-15-20-25-30-50 процентов отстегнуть этому самому российскому чиновнику, и все равно можно считать, что эта операция прошла с большим успехом и немало денег сэкономлено, с этим все в порядке.
Значит, вот господа Старшинов, Фахритдинов и Цыбко – это те самые люди, которые превращают российскую экономику в колоссальную такую отмывочную. Я думаю, что это очень перспективное направление развития российской экономики. В эпоху, когда история с газом постепенно сходит на нет, когда выяснилось, что мы проспали историю с этим самым сланцевым газом, когда оказалось, что газовая монополия России постепенно оказывается под угрозой и что России нужно искать какие-то новые способы для своего доминирования на мировом рынке, ну, или на каких-нибудь мировых рынках, мировых рынках хоть чего-нибудь, ну вот я думаю, что на мировом рынке отмыва с таким законом Россия будет доминировать.
Несомненно, делается это (теперь если уже говорить серьезно, хотя и все, что я говорил до сих пор, это тоже было серьезно), несомненно, это делается с одной простой целью. Это заблаговременный ответ, это строительство такого защитного оборонительного редута перед подступающим расширением разнообразных списков Магнитского. Я совершенно не удивлюсь, если окажется, что этих списков в ближайшее время будет много. Они будут умножаться, они будут умножаться, несомненно, и после дела Навального, потому что процесс Навального будет иметь очень серьезный мировой резонанс. И абсолютно очевидно, что он послужит катализатором для развития этого процесса, этого самого процесса строительства разнообразных списков Магнитского в разных формах. Вот, мы знаем, что там британская форма списка Магнитского – она будет совсем другая, они не будут предварительный список составлять. А какая-нибудь европейская форма списка Магнитского будет совсем третья. Ну, посмотрим, как это все будет выглядеть.
И вот, собственно, все, что может на это ответить российская политическая элита, это построить механизм добычи этих денег от нас с вами, чтобы мы с вами компенсировали им эти потери, потому что они собираются взять эти деньги из государственного бюджета, а наполняете этот государственный бюджет вы, ну и я немножечко наполняю этот государственный бюджет.
Это обычная совершенно история. Заплатит потребитель. Конечный покупатель расплатится за всё. Вот это стишок, который, собственно, любому ритейлеру, любому активному действующему бизнесмену и в России, да и, в общем, в мире хорошо знаком, но в России особенно. Это единственное, что они смогли придумать. Поскольку они свои деньги защитить не могут, они решили взять их у нас. Вот, собственно, и вся история.
Понятно, что для того, чтобы это делать, нужна тишина. Есть, опять же, такой известный принцип любого почти бизнеса, что деньги любят тишину. Ну а вот такого рода криминальные деньги – они тем более любят тишину. Нужно создать ситуацию, в которой никто особенно не шумит. А кто у нас шумит в последнее время? А шумят у нас разного рода неправительственные, некоммерческие организации. Вот, очень шумит ассоциация «Голос» по поводу выборов. «Мемориал» очень шумит. Transparency International шумит со страшной силой. Human Rights Watch время от времени что-то такое пошумливает. И разные другие центры, которые занимаются исследованиями и в области коррупции, и в области теневой экономики, и в области прав человека, и в области государственной службы, и в области деятельности и злоупотребления разного рода силовых ведомств и правоохранительных органов, и так далее, и так далее, и так далее.
Вот, собственно, нужно как-то с этим справляться. Справляются известным вам способом, путем лжи и клеветы. Вот, президент РФ господин Путин изволил сказать, находясь с визитом в Федеративной Республики Германии, что за последние 4 месяца миллиард долларов был выплачен разного рода российским некоммерческим организациям, и это прекрасный повод для того, чтобы подвергнуть их ревизии. А мы с вами понимаем, что смысл любой ревизии сегодня, в сегодняшних российских условиях – это парализовать деятельность ревизуемого. Первым делом изымается компьютер, изымается документация, запираются помещения. Кроме того, это является, конечно же, сигналом для всех тех, кто еще по-прежнему отваживается быть партнером этой организации. Вот мы с вами знаем, что с ассоциацией «Голос» не успели только как-то ею заинтересоваться, как немедленно владелец помещения, где находится ее офис, расторг этот контракт. Зачем? Да очень просто: а чего ему рисковать? Он как-то честный арендодатель, ему совершенно пофигу это. Он свой офис кому хочешь может сдать. Поэтому на всякий случай еще проверка идет, еще скандал продолжается, еще не выяснилось, кто прав, кто виноват, кто там шубу украл или у кого шубу украли, но на всякий случай уже договор расторгнут и «Голос» отправляется на улицу.
Так вот совершенно очевидно, что любая проверка, особенно под таким замечательным предлогом, по такому замечательному поводу как миллиард долларов, который неизвестно откуда взялся и достался этим самым некоммерческим организациям, это замечательный способ просто деятельность этих организаций прекратить.
Ну вот все вокруг пытаются понять, что имел в виду президент Путин, когда называл эту сумму 28 миллиардов рублей, что примерно и соответствует миллиарду долларов. Существует немало компетентных обозревателей и аналитиков, которые после долгого и подробного анализа всего произошедшего утверждают, что господин Путин просто ничего не имел в виду, он просто сморозил да и всё. Ну вот пришла ему в голову такая сумма, он эту сумму назвал, вот и всё.
Это вполне вероятный поворот событий, потому что, ну, мы знаем, что когда господин Путин выезжает за границу, то у него язык в некотором роде развязывается и он иногда там чего-то такое может... Может что-то такое ляпнуть. То «она утонула», то «пускай вам отрежут» или еще что-нибудь такое. Ну, помните: он – большой любитель чего-нибудь такого сказать.
Вот сейчас сказал про миллиард долларов. Бывает. Но есть другие версии. Например, речь идет о том, что существует значительное количество так называемых неправительственных организаций, всякие там фонд «Политика» и разнообразные всякие организации, представительства которых находятся по разным странам. Вот, мы знаем, что там господин, например, Никонов довольно много времени провел в Риме, а госпожа Крыштановская значительное количество времени провела в Париже. А еще некоторые люди проводят существенное время в Нью-Йорке, представляя интересы российской демократии и насаждая эту демократию в разных странах. И, вот, эта, ведь, деятельность – она тоже во что-то обходится, правда? Это тоже неправительственные организации. Они финансируются. Финансируются они самым разным способом. И не всегда, как мы с вами знаем, бывает удобно, полезно и практично финансировать их из Москвы. Мы с вами хорошо помним еще с советских времен эти истории, как печатались в разных странах, там не знаю, собрания сочинений товарища Брежнева или материалы очередного XXV съезда ЦК КПСС, или еще что-нибудь вроде этого. Или пленума, или еще чего-нибудь. Находился на месте какой-то удивительный банк или какая-то поразительная дружественная фирма, или какой-то чудесный меценат, который за это за все платил.
Примерно также это происходит со всеми этими фондами, которые насаждают демократию от имени РФ и являются российскими фондами, между прочим, за границей.
Лично у меня есть сильное подозрение, что они входят в этот миллиард. Если этот миллиард вообще что-нибудь означает, если это не является шуткой господина Путина, то тогда я бы предпочел посмотреть и на это тоже, каким образом происходит финансирование вот этих организаций.
Есть всякие общественные организации всяких обществ дружбы и всякого такого прочего, тоже которые, по существу, занимаются ничем иным как государственной пропагандой и которые финансируются очень щедро, и часто финансируются, прямо скажем, через посредство всяких странным образом созданных и удивительным образом существующих организаций за рубежом, там, где они, как будто бы, работают. Это, собственно, вопрос оптимизации этих оплат и всякого такого прочего.
Я бы предпочел изучить это, посмотреть, как это все, на самом деле, устроено. Я думаю, что у нас будет с вами такая возможность в скором будущем.
Но я думаю, что тихо придушить не получится, потому что очень много уже внимания к этому процессу, внимания и в России, и в мире. Я нисколько не сомневаюсь, что будет больше. Вообще речь идет о том, что в Кирове произойдет такая, я бы сказал, Навальновская олимпиада. И огромное количество людей туда поедет. Ну, мы помним, как это было некое время назад с Астраханью по случаю гораздо менее значительному, и там речь шла о судьбе человека гораздо менее заметного и гораздо менее влиятельного в российской оппозиции. И не так много у него было сторонников. И, тем не менее, вы помните, как Астрахань в какой-то момент превратилась почти в политическую столицу России. Я думаю, что есть все основания к тому, что Киров в этот раз превратится в такую политическую столицу.
Конечно, многое будет зависеть от губернатора Никиты Белых, от того, насколько он порядочно себя поведет в этой ситуации и не будет ли он каким-то образом препятствовать въезду людей в город и так далее. Ну, в нашей беззаконной стране возможно всякое, как вы понимаете.
Вот, некто, кто пишет у нас под именем «Болотный пес, иностранный агент» (есть у нас и такие слушатели, с такими никами), спрашивает «Спросите, пожалуйста, кировчан, как там у них с гостиницами, с проживанием, на худой конец, в частном секторе. Думаю съездить». Ну, вы знаете, много кто думает съездить. И я думаю, что немало людей там окажется. Как-нибудь разместимся. Мне почему-то кажется, что в этой ситуации и жители Кирова будут относиться к этому с пониманием. И наверняка, в общем, найдется, уж где там переночевать.
Кроме того, я знаю, что значительное количество людей более-менее обеспеченных, которые могут себе позволить не только поехать самим в Киров... Это, кстати, не безумно далеко, это меньше тысячи километров от Москвы, более-менее там ночь поездом или чуть больше часа самолетом. Так вот люди, которые могут позволить себе туда поехать и могут даже позволить себе помочь другим, собираются это делать. Уже сейчас я вижу и в Facebook, и в других социальных сетях объявление о том, что «Вот, готов помочь тому, кто собирается в Киров. Готов частично взять на себя эти расходы». Люди вот таким образом готовы помогать друг другу. Это, мне кажется, очень хорошо. И такая взаимопомощь здесь очень пригодится.
«Какова позиция Координационного совета, - спрашивает у меня Флоренца, - по суду над Навальным? Поедет ли кто-нибудь в Кировск (написано «Кировск» – ну, не Кировск, а Киров) его поддержать?» Я думаю, что многие члены Координационного совета поедут, но каждый будет решать сам за себя, никакого специального решения на этот счет не было. Впрочем, 20 апреля ближайшее заседание Координационного совета, вполне возможно, что там будет это обсуждаться, вполне возможно, что это будет одной из тем для обсуждения. Ну, я, например, собираюсь поехать. Меня, правда, сейчас нет в России, но я скоро вернусь и при первой же возможности, когда суд будет идти, я, конечно, туда отправлюсь. Мне важно во всех смыслах слова и как журналисту, и как гражданину, и как просто другу Алексея Навального (я себя числю его другом) интересно и важно туда поехать и посмотреть.
«Планирует ли Координационный совет оппозиции акции в защиту Алексея Навального? Если нет, то почему?» - спрашивают у меня. Нет, пока ничего такого в Координационном совете запланировано не было. Опять же скажу, что 20 числа будет заседание, возможно, это будет обсуждаться и, возможно, такие решения будут приняты. Но пока таких решений принято не было. Почему? Не знаю, почему. Видимо, потому что у значительной части Координационного совета есть дела поважнее, чем Алексей Навальный, как выяснилось. Они разоблачают Гайдара, они пишут разный идиотизм в Twitter’е, они издеваются над Кацем, они пытаются исправить регламент, точнее доказать, что никакого регламента не существует. Они ожесточенно и с остервенением выбирают нового секретаря Координационного совета. Ну, в общем, они заняты очень важными делами (эти люди). Ну и бог бы с ними. Я думаю, что достаточно в Координационном совете людей, и я надеюсь, что я – один из них, кому не требуется решение Координационного совета для того, чтобы отправиться в Киров или принять участие в каких-то других важных действиях в защиту Алексея Навального, который несомненно подвергается репрессиям. Я думаю, что и вы тоже не будете дожидаться в этой ситуации никаких решений Координационного совета, и прежде всего, не будете дожидаться, пока Координационный совет за вас что-нибудь сделать.
Еще раз подчеркиваю, я об этом говорил и в прошлый раз, и повторяю это сейчас, что Координационный совет не будет выполнять вместо вас вашу гражданскую работу, и рассчитывать на это бессмысленно. И упрекать его за это глупо. Пожалуйста, сами думайте, что вы в этой ситуации можете сделать, хотите ли вы поехать в Киров, хотите ли вы выступить каким-то образом там, где вы живете, хотите ли вы писать об этом, читать об этом, хотите ли вы просто знать об этом, это зависит непосредственно от вас, больше ни от кого не зависит.
Ну что? Вот пока, что могу вам сказать на эту тему. Я, в общем, нисколько не сомневаюсь, что в случае с Навальным это будет чрезвычайно серьезное событие. Это видно, прежде всего, и по тому, как готовится к этому власть. Ну, абсолютно беспрецедентное по своей наглости, беспардонности и свинству было, конечно, выступление господина Маркина, официального представителя Следственного комитета. Ну, государственный чиновник, конечно, не смеет таким образом разговаривать на публике. Это демонстрация не просто его совершеннейшего непрофессионализма, это демонстрация, я бы сказал, сознательного предательства интересов государственной службы. Человек не может таким образом становиться на позицию мстительности. Ну, конечно, все вольны воспринимать это по-разному. Есть люди, там я не знаю, типа Лимонова, например, кто умудрился даже восхититься этим. Ну, это свидетельствует о некоторых моральных качествах тех людей, которые к этому относятся. Но мы к этому, тем не менее, должны относиться как к очень важному показателю того, как, собственно, власть к этому ко всему готовится. Готовится как к очень серьезному событию. И, разумеется, никакое хозяйственное преступление, никакое экономическое дело, никакой суд об украденных дровах никогда не был бы предметом обсуждения на таком высоком государственном уровне, если бы это не была попытка удалить важного и влиятельного оппозиционера, человека с большим политическим будущим, каким является Алексей Навальный, удалить его с политической арены. И, конечно, они этой своей реакцией выдают себя с головой.
Ну, впрочем, это началось давно. Мы помним знаменитую историю о том, как лично господин Бастрыкин, глава Следственного комитета перед телекамерами распекал своих подчиненных в довольно, надо сказать, таком, распущенном и вполне себе гнусном стиле, распекал их за то, что они посмели в соответствии с законом закрыть это бессмысленное совершенно и пустое уголовное дело, и прямо, превышая свои должностные полномочия, прямо изменяя своему долгу государственного чиновника, заставлял их и заставил это дело снова открыть, ну, таким образом продемонстрировав политическую подоплеку этого всего. Так что не сегодня это все началось. Мы с вами наблюдаем достаточно давно за этими событиями и вполне понимаем, что это означает.
Второй сюжет тоже такой, околокриминальный, что ли, и околосудебный – это список Магнитского. Вот, буквально несколько минут тому назад опубликован этот список. Он состоит главным образом из чиновников разного рода юридических ведомств, разного рода служащих Министерства внутренних дел и так далее, кто был непосредственно причастен к делу Магнитского, непосредственно причастен к этой истории, когда человека, в общем, насмерть замучили в тюрьме, абсолютно осознанно лишая его возможности доступа к медицинской помощи. Все это мы с вами хорошо помним.
Многие, конечно, разочарованы этим списком. Ждали каких-то больших начальников, ждали, конечно, каких-то государственных деятелей, много говорили о Кадырове, много говорили о Бастрыкине, называли даже имя Михаила Лесина, который является, все-таки, одним из немногих государственных служащих РФ, кто прямо в письменном виде в свое время подписал документ о том, что человек будет освобожден из тюрьмы, где он содержался для устрашения, в обмен на разного рода политические уступки. Вы помните, что была такая история про протокол №6, когда компания Медиа-Мост, которая принадлежала Владимиру Гусинскому, была у него отобрана в обмен на освобождение его из тюрьмы, где ему тоже угрожали всяким физическим насилием и всякими ужасными несчастьями. То обещали его посадить в камеру с туберкулезниками, то еще что-нибудь такое. А в результате подписали с ним, Лесин от имени государства именно подписывал этот протокол №6, в котором было сказано, что государство не будет его мучить, убивать и преследовать.
Ну, не много государственных чиновников оставляли такого рода следы, поэтому нет ничего удивительного, что прошло уже много лет, а господин Лесин по-прежнему как-то ходит с этой печатью на лбу, с этим протоколом №6 и каждую минуту, когда возникает вопрос о том, кто у вас здесь человек, который, собственно, демонстрировал готовность государства осуществлять политические репрессии и использовать правосудие как инструмент давления на политических соперников, всегда говорят «Ну вот это Лесин у нас тут есть такой, он в 2001 году такую бумагу специальную подписал». Ну, в этот раз пронесло Лесина. Ничего. Я думаю, что когда-нибудь как-то этот протокол №6 благополучно ему отзовется.
Что такое этот список Магнитского вот в таком виде? Это свидетельство довольно ожесточенного такого политического торга, который происходит сейчас на внутриполитической арене США. На одной стороне администрация президента Обамы, которая всеми силами пытается смягчить ситуацию, которая всеми силами пытается продемонстрировать России, что «Нет-нет-нет, мы совершенно не собираемся на вас тут наезжать, говоря привычным русским языком, а мы постараемся свести к минимуму последствия этого закона, так называемого акта Магнитского». И есть группа конгрессменов, которая придерживается достаточно радикальных позиций и требует значительных, существенных мер в рамках этого закона. При этом я хочу напомнить тем, кто это забыл, что акт Магнитского – ведь, он в самом своем тексте, в самом своем смысле совсем не исчерпывается, собственно, делом Магнитского. Я много раз в последнее время, когда обсуждался этот возможный список, видел всякие шутки по этому поводу разных журналистов. Вот, Максим Соколов, например, как-то очень любит на эту тему шутить, что вот, как-то, Рамзан Кадыров ничего плохого не сделал Магнитскому, и поэтому не очень понятно, каким образом его за уши к этому ко всему притягивают. Это было еще в то время, когда многие обсуждали, будет ли Рамзан Кадыров в этом самом списке.
Так вот я хочу напомнить, что по этому закону он направлен против двух категорий людей. Есть 2 типа граждан, которые могут быть подвергнуты разного рода ограничениям в результате действия этого закона. Первые, это те... Я вот сейчас у себя тут открыл на экране прямо текст русского перевода акта Магнитского и читаю прямо по тексту. Первые, это те, кто несут ответственность за содержание под стражей, жестокое обращение или смерть Сергея Магнитского, принимали участие в попытках скрыть ответственных в заключении, жестоком обращении или смерти Сергея Магнитского, получили материальную выгоду от содержания его под стражей, жестокого обращения или смерти Сергея Магнитского. Либо были вовлечены в преступный сговор, раскрытый Сергеем Магнитским. То есть вот это все те люди, которые так или иначе связаны с историей Сергея Магнитского, его смертью. Совершенно очевидно, что сегодня тот список, который мы видим, это только люди, которые идут по этой первой категории.
Но есть вторая категория, равноценная с первой. Формулировка здесь звучит так: «Те, кто несут ответственность за внесудебные убийства, пытки или другие крупные нарушения международно признанных прав человека, совершенных в отношении лиц...» Ну и вот дальше написано в отношении там достаточно широкого круга лиц.
Как видите, это такое, расширенное толкование. Это история о том, что акт Магнитского направлен в целом против притеснителей общепринятых прав человека и совершенно очевидно, что Магнитским здесь дело не ограничивается, и совершенно очевидно, что таких людей в списке пока нет.
Ну, во-первых, это только начало. Совершенно ясно, что этот торг будет продолжаться. Список этот открыт. И, конечно, мы с вами еще, скажем, год тому назад не могли себе представить, что будет такой документ, официальный документ американской администрации и американского Конгресса, в который последовательно будут вписываться разного рода люди, которые совершили преступления против прав человека международно признанных или кто замечен во всяких внесудебных убийствах, пытках и так далее. Понятно, что мы немало таких людей найдем, например, на территории Чеченской республики, в том числе и среди людей, которые управляют сегодня Чеченской республикой. Там за последние годы, как вы знаете, несколько раз люди переходили с одной на другую сторону, через линию фронта перелезали так и сяк. И совершенно понятно, что, в сущности, первый регион, к которому это можно было бы применить в России, это Чечня. Я нисколько не сомневаюсь, что однажды это будет сделано относительно того или другого высокопоставленного чеченского чиновника или чеченского руководителя (назовем это так).
Так вот это всё только начало и это только предмет для дальнейшего торга и внутри этой самой американской политической элиты. И несомненно, в зависимости от того, как будут развиваться события в России, этот список будет пополняться или этот список, наоборот, будет сокращаться (посмотрим), у этого списка будут появляться всякие дополнения, всякие внутренние, так сказать, главки, дальнейшие еще пункты и так далее, и так далее. Мы будем с вами за этим за всем смотреть.
Но интересно, конечно, и то, как этот прецедент воздействует на другие страны, прежде всего, европейские страны. Я уже однажды говорил о том, что мне пришлось обсуждать эту всю историю с одним достаточно высокопоставленным британским дипломатом, который сказал мне, что «у нас, в принципе, другой подход к этому списку по сравнению с американцами. Мы не хотим составлять предварительный список Магнитского. Это наша принципиальная позиция. Не потому, что мы считаем, что с Магнитским не произошло ничего ужасного, не потому, что мы считаем, что мы не должны участвовать в ограничении передвижения людей, которые в России и других странах мира причастны к нарушению прав человека и к преступлениям против человека и человечности. Не потому, что мы спокойно относимся к тому, что на территории Великобритании имеется и имущество этих людей, и недвижимость этих людей, и банковские счета этих людей, и мы не хотим их каким-то образом заблокировать и так далее. Нет, не поэтому. А потому, - сказал он, - что у нас, в принципе, другой подход. Мы хотели бы применять этого рода меры к людям в тот момент, когда они собираются к нам приехать и воспользоваться этим своим имуществом. Мы не будем предварительно. Мы не будем никого пугать заранее. Мы не будем составлять никаких списков и вывешивать их на заборе, что, дескать, вот, ты, ты, ты и ты, и ты даже не пытайся к нам приехать. Может быть, люди и не собираются приезжать. Но как только кто-нибудь попытается, он об этом узнает на границе. Ну, или точнее, если уж говорить в соответствии с формальной процедурой, не на границе, а в тот момент, когда он попытается получить визу. Ровно затем и существует визовый режим между странами, - говорил мне этот дипломат, - чтобы применять его в таких случаях. Человек запрашивает визу, человек получает отказ в визе, и после этого мы блокируем преспокойненько его имущество на нашей территории, поскольку он получил этот отказ не просто потому, что он нам там не понравился или еще что-нибудь вроде этого, а потому что мы считаем его преступником, вот, по таким-то и таким-то статьям, и считаем его имущество нажитым преступным путем и поэтому подлежащим ограничению в его использовании».
Вот британская позиция. Свою позицию между американской и британской определяют сегодня европейские страны. Нет никаких сомнений, что идет большая дискуссия и на уровне европейских разного рода институтов – Еврокомиссии, Европарламента, Суда по правам человека и так далее, различных, так сказать, органов управления объединенной Европой о том, как с этим со всем поступить. И мы знаем, что в Европе существует достаточно обширная Шенгенская зона. В этой Шенгенской зоне применяется единый режим пребывания для всех, кто пересекает однажды границу этой зоны. И если хотя бы одна страна принимает решение о том, что такое-то лицо не должно границы этой зоны пересечь, то все остальные страны следуют за этим. Если это будет, не знаю, Эстония или Финляндия, или Венгрия, или Италия, или Франция, или Германия, или кто угодно еще, кто входит в Шенгенскую зону и кто выдает эти единые Шенгенские визы, достаточно будет одной страны для того, чтобы для этого человека вопрос был решен окончательно на все время действия этого отказа. Я думаю, что мы увидим еще много интересного в связи со списком Магнитского. Мы еще будем иметь много поводов для того, чтобы обсуждать то, как он развивается и как развивается, так сказать, европейская, американская и британская политическая мысль в отношении разного рода российских политических чиновников, потому что совершенно очевидно, что их мировая репутация, собственно, на этом закончена и расчет на то, что после того, что они проделали в России, у них наступит какая-то настоящая, какая-то вот та главная жизнь, о которой они мечтают, когда они смогут, наконец уже, воспользоваться и своими деньгами, и своим имуществом, и своей недвижимостью, и разного рода возможностями, которые они припасли себе за пределами РФ... Они, ведь, к своей работе в России относятся как к такой, затянувшейся несколько командировке, как-то не чают, когда же, наконец. уже это все кончится и, наконец, можно уже начать жить.
Так вот я думаю, что в этом смысле судьба их определилась с принятием акта Магнитского, с тем, что, как мы видим, шаг за шагом он исполняется. Вот написано в нем, что в течение 120 дней со дня вступления в силу этого закона должен быть принят этот список, вот в течение 120 дней со дня вступления он и был принят. Так что, знаете, собака в данном случае лает, а караван, то есть Конгресс так же, как администрация США, идет, а вслед за ними идет и Европа. Никаких оснований для беспокойства у нас с вами нет, поэтому мы с вами наблюдаем постепенное развитие, я бы сказал, этого магнитского процесса, который все большую и большую роль играет во внутренней ситуации в России. А какую именно роль во внутренней ситуации в России он играет, об этом мы с вами чуть подробнее поговорим после перерыва. Вот сейчас будут 3-минутные новости, и после этого мы вернемся с вами в студию для того, чтобы продолжить наш разговор в программе «Суть событий» со мною, с Сергеем Пархоменко, который в этот раз действует несколько удаленно, на расстоянии, но, тем не менее, все равно с вами как ни в чем ни бывало, как будто бы в студии, а, на самом деле, в эфире «Эха Москвы». Перерыв, новости.
НОВОСТИ
С.ПАРХОМЕНКО: 21 час и 35 минут в Москве, это вторая половина программы «Суть событий», я – Сергей Пархоменко, удаленно в этот раз, на расстоянии от студии. Поэтому те, кто на сайте echo.msk.ru смотрят нашу трансляцию, может быть, удивляются тому, что в студии никого нет. Я есть. Вон я там на маленьком экранчике в глубине. На самом деле, я при помощи Skype’а издалека веду эту программу. У нас с вами есть служба SMS-сообщений +7 985 970-45-45, все работает, сайт echo.msk.ru тоже функционирует, там кардиограмма прямого эфира, там возможность отправлять сообщения сюда ко мне на экран. Я их тоже здесь вижу, тоже при помощи интернета могу следить за вашими смсками и вашими сообщениями из интернета, все в полном порядке. Я почти всю или, там, значительную часть первой половины программы говорил о списке Магнитского, только что буквально, вот, с пылу, с жару несколько минут тому назад опубликованному. Удивительно было бы, если бы я не говорил о нем. Там есть один очень интересный персонаж, о котором, конечно, надо сказать отдельно – это царица московских налоговых приключений, такая налоговая принцесса, как ее часто в Москве называли разные бизнесмены, Ольга Степанова. Принцессой ее называли потому, что она была известна всякими удивительными операциями, связанными с возвращением переплаченного НДС. Есть такая стандартная операция. И, собственно, это одно из главных обвинений, которое выдвинул Сергей Магнитский и за которое он поплатился жизнью, в конце концов, когда выяснилось, что колоссальные суммы таким образом выводились из государственного бюджета. И он указал именно на госпожу Степанову и на ее то ли бывшего, то ли настоящего мужа по имени Владлен Степанов – тут мнения разошлись. Сам вот этот Владлен сообщает, что ему нанесена ужасная моральная травма тем, что его припутывают к этому делу, потому что он давно развелся с этой женщиной и не имеет с ней ничего общего. Ну, правда, есть много разных свидетельств тому и есть значительное количество разных людей, которые судились с этим самым Владленом Степановым для того, чтобы продемонстрировать, что он, все-таки, имеет к этому делу некоторое отношение. Ну, не будем вторгаться в это дело – просто я вспоминаю старые судебные дела.
Вот эта самая Ольга Степанова, она была сотрудницей 28-й налоговой инспекции. Она интенсивно отметилась в деле Сергея Магнитского и поразительным образом она очень интересно фигурирует в деле бывшего министра обороны РФ Сердюкова – она тоже там как-то образовалась, и в делах Оборонсервиса она тоже активнейшим образом участвовала, много было разных разговоров о том, что несчастную женщину оклеветали, что она тут совершенно не причем, что, на самом деле, она тоже испытывает ужасные моральные страдания. Ну вот Конгресс США как-то рассудил пока иначе. Видимо, те сведения, которые об этой женщине, ее былых делах, ее нынешнем имуществе... А имущества у нее много – обнаружены разные виллы в самых разных странах мира, я думаю, что и в США кое-чего найдут. Так что вот, по меньшей мере здесь уже как-то, как бы назвать это, вот это вот слово, которое обычно употребляют, вот, которое подкрался незаметно, знаете? Ну, вот этот, вот этот такой свистец этот вот. Он подкрался уже незаметно к госпоже Степановой. Так что будем следить за тем, как она будет из-под этой истории выворачиваться. Это будет интересно, живописно, ну, немножко громко, но, в целом, я думаю, поучительно для других.
Но! Вот тут начинается очень интересная история. Я обещал остановиться подробнее на том, каким образом вопрос о списке Магнитского оказывается важным для внутренней российской политики. Конечно, образец такого вот влияния, образцом таким является поразительный законопроект, о котором говорили на минувшей неделе. Некоторое количество людей его заметили, хотя, на мой взгляд, он не получил такого, я бы сказал, освещения в прессе, которого он заслуживает. Я говорю о законе о внесении... О, это длинное, вы знаете, очень скучное название. Я каждый раз страшно мучаюсь, когда приходится такого рода вещи зачитывать в эфире, но ничего тут не поделаешь – вы уж, пожалуйста, постарайтесь сосредоточиться.
Так вот. Федеральный закон о внесении изменений в федеральный закон. То есть один федеральный закон о внесении изменений в другой федеральный закон. Так вот тот первый-то федеральный закон о чем? О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок. Вообще что это было? В России был закон, он и есть до сих пор, о том, что человек, который не смог получить, что называется, доступ к правосудию, например, с которым специально намеренно (и человек может это доказать) тянули с его судом, вот, произошло нарушение права на судопроизводство в разумный срок. Или, например, вот это мой случай, я однажды это пережил... Я, правда, не пошел дальше, не стал судиться, но вот имеется судебное решение, в мою пользу принятое, которое судебные приставы отказались выполнять, просто сказали «А не пойдем и всё». Вот, я однажды работал в одной компании, компания называется «Издательство «Семь дней». Эта компания осталась должна мне довольно большие деньги, ну, не заплатила просто зарплату за некоторое время. И было судебное решение о том, что я прав, и о том, что эти деньги мне полагаются, но судебные приставы тогда сказали, что «Чего-то мы в них ничего не находим. Как-то, вот, мы ищем-ищем, найти не можем». Вот, по идее, я мог бы обратиться, но не обратился тогда, как-то плюнул (противно стало) по вот этому закону о нарушении моего права на исполнение судебного акта в разумные сроки. Я мог бы потребовать нового дела, нового следствия, нового судебного процесса.
Ну вот был такой закон, вполне полезный, он есть до сих пор. Предлагается его расширить, я бы сказал, дополнить и углубить, как сказал бы Михаил Сергеевич Горбачёв. Чем? Следующим механизмом. Здесь я уже пересказываю своими словами. Значит, если есть какой-нибудь человек, которого судят за границей, и там суд за границей принимает решение, в результате которого этот человек страдает материально, например, у него блокируют банковский счет или арестовывают какое-то имущество, например, у него есть яхта и ее арестовывают, не дают ей выйти из порта. Или, например, у него есть дом, на этот дом навешивают специальную табличку, что на этот дом наложено взыскание и его нельзя там ни продать, ни подарить, ни передать в наследство и так далее, и так далее.
Вы замечаете, что это имеет некоторое отношение к тому самому, о чем мы говорили в начале нашей программы сегодня. Так вот если суд принимает решение о том, что, вот, чего произошло и вот этот человек пострадает материально, тогда этот человек в России обращается в суд и говорит «Меня обидел заграничный суд. Вот решение. Верните мне эти деньги». И тогда российский суд возвращает этому человеку эти деньги или стоимость этого имущества из государственного бюджета. Сразу возвращает, ничего не дожидаясь, просто принимает решение «Это бедный несчастный, его обидели за границей, мы ему сейчас все компенсируем из государственного бюджета». Я вам сейчас прочту, как это выглядит непосредственно в законопроекте. Вот, одну минуточку, я сейчас это найду.
Вот, проект. Вот, собственно, проект. Это звучит так: «Российские лица, в отношении которых иностранным судом в нарушение компетенции суда РФ...» Что такое нарушение компетенции суда РФ? Очень просто. Это российский гражданин, говорим мы, и, типа, его можно судить только в России. А вы почему-то судите его в другой стране, вот и нарушение компетенции суда. «...российские лица, в отношении которых иностранным судом вынесен судебный акт, предусматривающий принудительное исполнение за счет их имущество, обращение на это имущество взыскания, наложение иных ограничений, могут обратиться в суд или арбитражный суд с заявлением о присуждении компенсации за нарушение их права на рассмотрение дела компетентным судом РФ». Видите, я ничего не наврал – могут обратиться в суд. «Компенсация за нарушение права на рассмотрение дела компетентным судом РФ присуждается судом, уже российским судом или арбитражным судом в денежной форме». То есть не то, что ему здесь дом выдают или яхту, или самолет, которые арестованы где-нибудь за границей, ему выдают бабла. Вот, собственно, и все.
Дальше сказано, что заявление... Я хочу найти момент о вступлении в силу. Судебное решение, вот. «Судебное решение, - это я вам опять проект читаю, - статья 5-я, пункт 4. Судебное решение о присуждении компенсации за нарушение права на рассмотрение дела компетентным судом РФ подлежит немедленному исполнению».
Итак, у человека чего-нибудь арестовали за границей, он обратился в российский суд, пожаловался в российский суд, что у него арестовали за границей. Российский суд велит стоимость этого имущества компенсировать из государственного бюджета и немедленно компенсирует, прямо сейчас. А потом, спустя какое-то решение, спустя какое-то время, он может в соответствии со статьей 5, пункт 5 этого же закона обратиться с регрессным требованием. То есть уже после того, как он все решил относительно российского гражданина этот самый российский суд, после того, как он вернул ему деньги, после того, как это решение вступило в законную силу, он может обратиться с запросом или обратиться в суд той страны, которая совершила, как первоначально предполагалось, что-нибудь неправильное. И там уж то ли получится, то ли не получится, то ли отсудится, то ли не отсудится, то ли докажется, то ли не докажется, то ли выиграется, то ли не выиграется. Ну, как выйдет. Но главное, что здесь человеку-то уже деньги возвращены, уже государственный бюджет сполна с ним расплатился.
Кто такой государственный бюджет? У вас есть какие-нибудь представления о том, что такое «государственный бюджет с ним расплатился»? Это вы с ним расплатились и я с ним расплатился. Это мы с вами, заплатившие налоги в государственный бюджет, вернули этому вору стоимость его самолета, его яхты, его дома, его арестованного счета в каком-нибудь американском или еще каком-нибудь банке, мы с вами вернули эти деньги ему и он довольный ушел. А после этого государство пытается эти деньги вернуть.
Значит, кто это все придумал? Это придумали люди не простые, а золотые, это придумали... Я заглядываю сейчас на сайт Государственной Думы, здесь в базе данных Государственной Думы сказано, что этот законопроект предложен депутатами Государственной Думы Старшиновым М.Е., Фахритдиновым И.Ю., а также членом Совета Федерации Цыбко. Вот, есть такие 3 человека – Старшинов, Фахритдинов и Цыбко. Я думаю, что они останутся в истории РФ, вот, прямо вот 3 фамилии, мы их так с вами и будем как стишок повторять – Старшинов, Фахритдинов и Цыбко, знаете? Ну, примерно как Михайлов, Петров, Харламов, вот, примерно так же они будут существовать, Старшинов, Фахритдинов и Цыбко, которые предложили этот законопроект, законопроект о том, что мы с вами должны компенсировать то, что отобрано у российских воров.
Более того, вот здесь наступает самая интересная история. Не у российских только. Потому что совершенно очевидно, что этот закон открывает блистательные совершенно возможности для отмыва денег бандитами, ворами, жуликами и убийцами со всего мира. Вот, представьте себе какого-нибудь колумбийского торговца наркотиками. Его деньги хранятся в США. Они по всему миру, между прочим, хранятся. И он опасается, что эти деньги будут арестованы, эти деньги будут у него отобраны. Что делает этот человек? Очень простую вещь: он вступает в гражданство РФ. Ну, вот, как известно, артист Депардье обманул нас, ну, точнее, не нас, а всех тех, кому он пудрил мозги на эту тему – господина Путина, разных господ в Сызрани, а также разных господ в Чеченской республике, что он собирается в российское гражданство и здесь жить, чего-то такое делать и так далее, и так далее. Он тут немножечко попиарился и был таков, не получилось из него российского гражданина.
А, вот, например, из какого-нибудь колумбийского торговца наркотиками вполне может получиться. Он приезжает сюда, подает прошение о российском гражданстве, получает это прошение о российском гражданстве. Ну, понятно, что уже в этот момент ему надо будет, конечно, войти в контакт с каким-нибудь солидным российским чиновником – он не может рассчитывать на то, что вся эта фигня получится у него сама собой. Он вступает в этот контакт, заранее предупреждает, заранее договаривается, а дальше, ну, в отчаянном случае, например, он может сам сообщить американским властям или каким-нибудь еще иностранным властям о том, что, вот, его имущество находится там-то и там-то.
Это имущество арестовывается, у него отбирается. После этого он как российский гражданин подает в российский суд, получает эти деньги, наши с вами деньги из российского бюджета, и уже обладает этими же самыми авуарами, но только законными, отмытыми. Он может теперь обратиться с ними в любой мировой банк, он может теперь инвестировать их в любой мировой бизнес, потому что на вопросы «Откуда у вас эти деньги?» он может сказать «Как откуда? Мне российский суд их присудил. Вот, пожалуйста, судебное решение, вот банковская проводка, вот непосредственно из Центрального банка РФ на мой банковский счет пришли эти деньги. Какие у вас с этим проблемы насчет происхождения этого? Это самые что ни на есть чистые, блистательно, до блеска, до просто необыкновенной прозрачности отмытые денежки. И никто не посмеет меня теперь в них упрекнуть или как-нибудь усомниться в их происхождении». Ну, понятно, что тому чиновнику, при помощи которого все это делалось и который в свое время гарантировал решение российского суда, придется часть какую-то отдать. Но вы знаете, что стоимость отмыва денег, стоимость превращения криминальных каких-нибудь наркотических или каких-нибудь проститучьих денег или еще каких-нибудь мафиозных денег, стоимость превращения их в отмытые – она колоссальная. Как известно, люди теряют в этой ситуации иногда и больше 90%. Но очень ценят эти самые отмытые деньги, потому что ими можно пользоваться спокойно.
Так что я думаю, что здесь разница будет значительная. Ну, можно будет 10-15-20-25-30-50 процентов отстегнуть этому самому российскому чиновнику, и все равно можно считать, что эта операция прошла с большим успехом и немало денег сэкономлено, с этим все в порядке.
Значит, вот господа Старшинов, Фахритдинов и Цыбко – это те самые люди, которые превращают российскую экономику в колоссальную такую отмывочную. Я думаю, что это очень перспективное направление развития российской экономики. В эпоху, когда история с газом постепенно сходит на нет, когда выяснилось, что мы проспали историю с этим самым сланцевым газом, когда оказалось, что газовая монополия России постепенно оказывается под угрозой и что России нужно искать какие-то новые способы для своего доминирования на мировом рынке, ну, или на каких-нибудь мировых рынках, мировых рынках хоть чего-нибудь, ну вот я думаю, что на мировом рынке отмыва с таким законом Россия будет доминировать.
Несомненно, делается это (теперь если уже говорить серьезно, хотя и все, что я говорил до сих пор, это тоже было серьезно), несомненно, это делается с одной простой целью. Это заблаговременный ответ, это строительство такого защитного оборонительного редута перед подступающим расширением разнообразных списков Магнитского. Я совершенно не удивлюсь, если окажется, что этих списков в ближайшее время будет много. Они будут умножаться, они будут умножаться, несомненно, и после дела Навального, потому что процесс Навального будет иметь очень серьезный мировой резонанс. И абсолютно очевидно, что он послужит катализатором для развития этого процесса, этого самого процесса строительства разнообразных списков Магнитского в разных формах. Вот, мы знаем, что там британская форма списка Магнитского – она будет совсем другая, они не будут предварительный список составлять. А какая-нибудь европейская форма списка Магнитского будет совсем третья. Ну, посмотрим, как это все будет выглядеть.
И вот, собственно, все, что может на это ответить российская политическая элита, это построить механизм добычи этих денег от нас с вами, чтобы мы с вами компенсировали им эти потери, потому что они собираются взять эти деньги из государственного бюджета, а наполняете этот государственный бюджет вы, ну и я немножечко наполняю этот государственный бюджет.
Это обычная совершенно история. Заплатит потребитель. Конечный покупатель расплатится за всё. Вот это стишок, который, собственно, любому ритейлеру, любому активному действующему бизнесмену и в России, да и, в общем, в мире хорошо знаком, но в России особенно. Это единственное, что они смогли придумать. Поскольку они свои деньги защитить не могут, они решили взять их у нас. Вот, собственно, и вся история.
Понятно, что для того, чтобы это делать, нужна тишина. Есть, опять же, такой известный принцип любого почти бизнеса, что деньги любят тишину. Ну а вот такого рода криминальные деньги – они тем более любят тишину. Нужно создать ситуацию, в которой никто особенно не шумит. А кто у нас шумит в последнее время? А шумят у нас разного рода неправительственные, некоммерческие организации. Вот, очень шумит ассоциация «Голос» по поводу выборов. «Мемориал» очень шумит. Transparency International шумит со страшной силой. Human Rights Watch время от времени что-то такое пошумливает. И разные другие центры, которые занимаются исследованиями и в области коррупции, и в области теневой экономики, и в области прав человека, и в области государственной службы, и в области деятельности и злоупотребления разного рода силовых ведомств и правоохранительных органов, и так далее, и так далее, и так далее.
Вот, собственно, нужно как-то с этим справляться. Справляются известным вам способом, путем лжи и клеветы. Вот, президент РФ господин Путин изволил сказать, находясь с визитом в Федеративной Республики Германии, что за последние 4 месяца миллиард долларов был выплачен разного рода российским некоммерческим организациям, и это прекрасный повод для того, чтобы подвергнуть их ревизии. А мы с вами понимаем, что смысл любой ревизии сегодня, в сегодняшних российских условиях – это парализовать деятельность ревизуемого. Первым делом изымается компьютер, изымается документация, запираются помещения. Кроме того, это является, конечно же, сигналом для всех тех, кто еще по-прежнему отваживается быть партнером этой организации. Вот мы с вами знаем, что с ассоциацией «Голос» не успели только как-то ею заинтересоваться, как немедленно владелец помещения, где находится ее офис, расторг этот контракт. Зачем? Да очень просто: а чего ему рисковать? Он как-то честный арендодатель, ему совершенно пофигу это. Он свой офис кому хочешь может сдать. Поэтому на всякий случай еще проверка идет, еще скандал продолжается, еще не выяснилось, кто прав, кто виноват, кто там шубу украл или у кого шубу украли, но на всякий случай уже договор расторгнут и «Голос» отправляется на улицу.
Так вот совершенно очевидно, что любая проверка, особенно под таким замечательным предлогом, по такому замечательному поводу как миллиард долларов, который неизвестно откуда взялся и достался этим самым некоммерческим организациям, это замечательный способ просто деятельность этих организаций прекратить.
Ну вот все вокруг пытаются понять, что имел в виду президент Путин, когда называл эту сумму 28 миллиардов рублей, что примерно и соответствует миллиарду долларов. Существует немало компетентных обозревателей и аналитиков, которые после долгого и подробного анализа всего произошедшего утверждают, что господин Путин просто ничего не имел в виду, он просто сморозил да и всё. Ну вот пришла ему в голову такая сумма, он эту сумму назвал, вот и всё.
Это вполне вероятный поворот событий, потому что, ну, мы знаем, что когда господин Путин выезжает за границу, то у него язык в некотором роде развязывается и он иногда там чего-то такое может... Может что-то такое ляпнуть. То «она утонула», то «пускай вам отрежут» или еще что-нибудь такое. Ну, помните: он – большой любитель чего-нибудь такого сказать.
Вот сейчас сказал про миллиард долларов. Бывает. Но есть другие версии. Например, речь идет о том, что существует значительное количество так называемых неправительственных организаций, всякие там фонд «Политика» и разнообразные всякие организации, представительства которых находятся по разным странам. Вот, мы знаем, что там господин, например, Никонов довольно много времени провел в Риме, а госпожа Крыштановская значительное количество времени провела в Париже. А еще некоторые люди проводят существенное время в Нью-Йорке, представляя интересы российской демократии и насаждая эту демократию в разных странах. И, вот, эта, ведь, деятельность – она тоже во что-то обходится, правда? Это тоже неправительственные организации. Они финансируются. Финансируются они самым разным способом. И не всегда, как мы с вами знаем, бывает удобно, полезно и практично финансировать их из Москвы. Мы с вами хорошо помним еще с советских времен эти истории, как печатались в разных странах, там не знаю, собрания сочинений товарища Брежнева или материалы очередного XXV съезда ЦК КПСС, или еще что-нибудь вроде этого. Или пленума, или еще чего-нибудь. Находился на месте какой-то удивительный банк или какая-то поразительная дружественная фирма, или какой-то чудесный меценат, который за это за все платил.
Примерно также это происходит со всеми этими фондами, которые насаждают демократию от имени РФ и являются российскими фондами, между прочим, за границей.
Лично у меня есть сильное подозрение, что они входят в этот миллиард. Если этот миллиард вообще что-нибудь означает, если это не является шуткой господина Путина, то тогда я бы предпочел посмотреть и на это тоже, каким образом происходит финансирование вот этих организаций.
Есть всякие общественные организации всяких обществ дружбы и всякого такого прочего, тоже которые, по существу, занимаются ничем иным как государственной пропагандой и которые финансируются очень щедро, и часто финансируются, прямо скажем, через посредство всяких странным образом созданных и удивительным образом существующих организаций за рубежом, там, где они, как будто бы, работают. Это, собственно, вопрос оптимизации этих оплат и всякого такого прочего.
Я бы предпочел изучить это, посмотреть, как это все, на самом деле, устроено. Я думаю, что у нас будет с вами такая возможность в скором будущем.
Комментариев нет:
Отправить комментарий