Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. 18:17 в Москве, радиостанция «Эхо Москвы», у микрофона Татьяна Фельгенгауэр, в несколько неурочное время у нас «Особое мнение». Станислав Белковский, политолог у меня в гостях сегодня. Здравствуйте, Станислав. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Здравствуйте, Татьяна. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сегодня внимательно все следили за замечательным предложением депутатов от «Единой России», конкретно господин Сидякин рассказал о том, что собирается вносить поправки к закону о некоммерческих организациях. Причем, ну, не всех некоммерческих организациях, а только тех, которые занимаются политической деятельностью, имеют зарубежные источники финансирования. Их нужно наделять статусом иностранного агента, ну и, соответственно, всем об этом рассказывать и пусть они сами чуть ли не клеймо на себе ставят. Зачем решили вдруг? И так с НКО вечно какие-то истории приключаются не самые приятные. Зачем решили вот этот род некоммерческих организаций сейчас выделять и наделять статусом иностранного агента? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Потому что Владимир Путин очень боится любых иностранных вливаний в российскую политику. Он искренне убежден, что оранжевая революция на Украине, две революции в Киргизии и уж тем более арабская весна были проспонсированы откуда-то извне. В этом смысле он ошибается. Но, действительно, ведь, и российское финансирование некоммерческих организаций как правило осуществляется как иностранное, потому что все российские деньги, направляемые на общественную деятельность и политику, находятся в оффшорах. Поэтому всегда можно сказать, что какая-нибудь Альфа-групп, Роснефть, Газпром Нефть (я сейчас имею в виду не конкретные компании, а привожу их сейчас как примеры), которые финансируют через свои оффшоры общественную деятельность, не правы. То есть любое финансирование сегодня в России - оно фактически иностранное кроме, конечно, Ксении Собчак, у которой деньги хранятся в конвертах непосредственно дома. И это финансирование отечественное, хоть вы тресните. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да. И можно еще финансировать движение Наши. Ну, его-то, наверняка, не иностранные люди финансируют, а вполне себе россияне. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Финансируют иностранные люди, просто они отмывают это дело. Ну там, черный нал, все такое. Я не хочу усугублять ситуацию, чтобы не показаться неполиткорректным, тем более вы знаете, что сейчас судьбу Европы решают черные. Вот, Марио Балотелли вчера забил 2 гола сборной Германии и тем самым подвел черту под определенным цивилизационным надломом. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Боже мой, какие неожиданные параллели. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: И ассоциации. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Внезапно. Ну, с некоммерческими организациями как-то, вот, одно время мы все помним всякие фильмы про них снимали, массово закрывались эти НКО. Потом, вроде, Дмитрий Медведев сказал, что нужно как-то в сторону либерализации (он любит же это слово), в сторону либерализации уйти. И сейчас вдруг опять такая, обратная пошла война. Это потому что Владимир Путин вернулся. Нет? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Нет, нет. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Или потому что протесты были? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Знаете, Татьяна, видимо, вы тогда были еще очень молоды и не помните, а я помню 2008-й год, когда Дмитрий Медведев пришел к власти. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы знаете, я тоже помню, как ни странно. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Да. Ну, это не опровергает того, что вы сказали, просто вы были очень молоды и поэтому вы не могли адекватно оценивать происходящее. Наверное, Дмитрий Анатольевич вам нравился как мужчина. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Никогда. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Это кому-нибудь другому расскажете. А я тогда помню, что мне звонили журналисты и спрашивали «А что значит «Свобода лучше, чем несвобода»? Как можно трактовать это программное заявление Дмитрия Анатольевича Медведева?» И я тогда всем отвечал, что «Вы знаете, его трактовать нельзя никак, потому что оно лишено всякого смысла как формального, так и фактического». И на меня все ужасно обижались, потому что все редакции всех СМИ мира ждали комментариев на тему, что, вот, заря свободы восходит над Россией. Она так и не взошла. 

За 4 года президентства Медведева мы не видели никаких идеологических различий между ним и Путиным. Другое дело, что были какие-то конъюнктурные группы, там, условно ассоциированные с Институтом национальной стратегии или пресс-службой президента Медведева, которые пытались продать Медведева как некую идеологическую политическую альтернативу Путину, чтобы получить командные позиции. Но на самом деле, ничего не изменилось. 

Отказ от иностранного финансирования НКО может означать две вещи. Первая, президент забодает закон как не демократичный, и демократическая общественность просто, как сказал другой Владимир Владимирович, Сезан, остановился на линии, весь размерсился тронутый. Остановился на линии и весь размерсился тронутый, Париж фиолетовый, Париж в анилине вставал за окном «Ротонды». Вот, прогрессивная общественность расплачется от того, что этот закон будет заветирован, а Владимир Владимирович посмеется (НЕРАЗБОРЧИВО). 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все ждали, что он заветирует закон о митингах. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Нет, про митинги никогда бы не заветировал. Вы можете проверить по интернету – я точно говорил, что не заветирует, потому что он страшно боится русского народа. Русский народ, вышедший из берегов, - это самый страшный сон Владимира Путина, который сам есть порождение питерских болот, и 1917-й год у него просто сидит в ДНК. Или второй вариант, ну, давайте финансировать легально, вот прямо со счета на счет. А что, собственно? Мы поддерживаем какие-то идеи. Почему бы их не поддержать? 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, действительно. Нет, тут же вопрос, почему выделили только одну категорию НКО? Давайте все тогда. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: А какую категорию одну НКО выделили? 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, которые занимаются политической деятельностью. Все остальные некоммерческие организации, которые, не знаю там, лечат детей или что-то еще делают. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Да, конечно. Ну, Чулпан Хаматова, которую выдвигали на Нобелевскую премию мира товарищи Горбачев и Муратов. Конечно. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так что тут избирательность подхода исключительно смущает. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Вы знаете, Владимир Путин – у него... Нет-нет, избирательный подход присутствует в том, что Владимир Путин требует честности: «Ребят, ну если вы хотите поддерживать оппозицию, то поддерживайте ее. Но выйдите честно и скажите «Я поддерживаю оппозицию». Но вы тогда не приходите завтра ко мне на совещание с призывом дать вам лицензию на месторождение Требса и Титова. Потому что или вы поддерживаете оппозицию, или Требса и Титова. Давайте, вот, решать что-нибудь одно из двух». И в этом смысле Владимир Путин честен. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Станислав Белковский в эфире «Эха Москвы». Тут вот вопрос у Дмитрия Мезенцева... Нет, вру. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Дмитрий Мезенцев – это бывший губернатор Иркутской области. Я ему с удовольствием отвечу. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, это, во-первых, другой Дмитрий Мезенцев, а во-вторых, не на тот вопрос я... 

С.БЕЛКОВСКИЙ: И вопрос не тот, и Мезенцев не тот. Все не то. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Непроизносимый ник... 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Да и Белковский не в шесть, а должен был быть в 7:08. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, должны были в 7:08, а стали в 6:15. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: А пришел значительно раньше. А почему? 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хотели как можно раньше встретиться со слушателями. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Хотели как лучше, получилось как всегда. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А получился Дмитрий Олегович Рогозин. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Дмитрий Олегович Рогозин, давайте. Вы сказали мне, что вы не собираетесь мне задавать вопросы по Дмитрию Олеговичу Рогозину, поэтому я без заданного вопроса вам про него скажу, что я абсолютно поддерживаю нашу рокировку как Медведев с Путиным с Дмитрием Олеговичем Рогозиным по одной единственной причине. Все-таки, «Эхо Москвы» - это радио для интеллигенции, так или иначе. Какой бы смысл не вкладывался в это слово. Поэтому оно должно давать приоритет людям творческих специальностей. В отличие от меня, человека без определенных занятий Рогозин – человек творческий, он – клоун абсолютно и фигляр с очень устойчивой репутацией во всех средах, какие только есть. Мне кажется, он – идеальны преемник Юрия Никулина на посту главы Московского цирка... 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что же вы так Дмитрия Олеговича, вот так взяли и... Причем, у него нет возможности вам ответить. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Как? Он придет! Он придет в 19:08! 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы думаете, что он начнет с того, что скажет... 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Да мне пофигу, что там Дмитрий Олегович будет делать? 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: ...пару ласковых про Станислава Белковского? Нет, это как-то некорректно, мне кажется, Станислав. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Абсолютно-абсолютно. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Совершенно. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Поэтому мне кажется, что то, что заслуженного клоуна РФ поставили на более выгодное время, это очень правильно. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы знаете, вот это – вполне себе выгодное время, и не надо ревновать. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Как не надо? 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вот так не надо. Как в вашем понимании будет развиваться история со списком Магнитского? Тут никак не утихают страсти вокруг этого списка. В Америке продолжается поэтапно какое-то голосование за, поддержка, а у нас не утихают вот эти заявления, что «Да мы сейчас список Бута вам вкатаем, и вообще, что вы себе позволяете?» Чем дело-то закончится? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Назло бабушке отморожу уши, да. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Я думаю, что это дело закончится принятием акта Магнитского, хотя Москва активно пытается продать Сирию за акт Магнитского. То есть насколько я себе представляю. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть торг уместен? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Насколько я себе представляю, вот последнее общение Путина с Обамой сводилось к тому, что давайте мы перестанем спасать Башара Асада как юридически, так и военно-политически, а вы откажетесь от принятия акта Магнитского. Но торг неуместен, потому что акт Магнитского принимается парламентом. А как это ни смешно, в США законодательная власть отделена от исполнительной, и я не вижу особых рычагов у Барака Обамы, чтобы воспрепятствовать принятию этого акта и, конечно, я приветствую этот акт всеми руками, ногами и зубами, ибо это единственный способ напомнить российской элите, что прилично надо вести себя не только за границей. Что вот это неправильно, да? Просто в Париже или в Нью-Йорке ты – хороший человек, уважающий демократию и либерализм, и приходящий на приемы с участием всяческих конгрессменов и сенаторов, и рассказывающий о том, как тебя тошнит от кровавого режима. А здесь в России ты – что хочу, то и ворочу, да? Ты, собственно, обращаешься с народом как с быдлом и укрепляешь именно эту самую недемократическую систему, которая позволяет тебе получать лицензию на месторождения Требса, Титова и Рогозина. 

Поэтому я думаю, что акт Магнитского очень отрезвит российскую элиту, и если бы я был конгрессменом или сенатором США, чем, к сожалению, я никогда не стану, я постарался бы украсть карточку соседа, чтобы проголосовать за него дважды. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну а позиция российской стороны и что мы сможем им ответить или не сможем? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Ну, наверное, мы сможем запретить въезд в Россию некоторого количества представителей англо-саксонской элиты, а также арестовать их счета. Но поскольку англо-саксонская элита видала Россию в так называемом гробу, счетов нет, то, собственно, этот акт только приведет к дополнительной анекдотизации российской правящей элиты в целом и Дмитрия Олеговича Рогозина в частности. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что же вы так прицепились-то к Дмитрию Олеговичу Рогозину? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Я его люблю. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, это я заметила. Примерно как я Медведева. Ну, то есть это будет такая история, которую продадут на внутриполитическую арену, скажут «Вот, мы приняли то-то, то-то, то-то, смотри, народ, как мы этих американцев прищучили»? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Помните, был такой анекдот про Папу Римского, как едет Папа Римский в Папамобиле и вдруг перед ним стоит мальчик лет восьми-девяти и курит. И Папа Римский останавливает Папамобиль, открывает окно бронированное и говорит: «Мальчик, ты разве не знаешь, курить плохо?» На что мальчик отвечает Папе Римскому: «Дядь, пошел нафиг». Папа тогда задумывается и отвечает мальчику примерно следующее: «Мальчик, ты разве не знаешь, кто я? Я – верховный понтифик, я – хранитель ключей Святого Апостола Петра, я то-сё, пятое-двадцатое. Пошел ты сам нафиг, мальчик». Вот это вот «Пошел ты сам нафиг», понимаете, оно как-то выглядит не очень убедительно. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все понятно. История со списком Магнитского, я так понимаю, будет закончена счастливо. Глядишь, и Европа подтянется. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Европа подтянется со страшной силой, всеми своими европейскими силами. Тут недавно очень удачно... Знаете, я счастлив тем, что в правящей элите растет количество остроумных людей. Вот, например, Патриарх Кирилл (Гундяев) на днях заявил, что православные страны должны стать образцом выхода из кризиса. Вот, одна из них, Греция уже создала. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: (смеется) Да. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Видимо, Россия будет следующей во главе с Патриархом Кириллом, да. Дай им бог здоровья. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не, ну Патриарх Кирилл еще сказал, что православие является основой государственного строя. И тот, кто против православия, тот разрушает вообще страну практически. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Кто не созидает со мной, тот расточает, как говорил Иисус Христос. Конечно-конечно. Знаете, У меня еще возникла полемика... Понимаете, вокруг Патриарха Кирилла. Он сам человек, типа, нормальный, но уже просто стареющий и не очень адекватно воспринимающий реальность. Кроме того, он не верит в бога, а для Предстоятеля канонической церкви это довольно большая проблема. И вокруг него есть какая-то банда городских сумасшедших. Вот, например, есть Ассоциация православных экспертов так называемая, ее возглавляет... 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А, они все время, по-моему, письма пишут еще какие-то. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Нет, письма пишут все в наше время, особенно электронные. Ее возглавляет некто Кирилл Фролов. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть такой. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Вот это человек тяжело психически больной, я вам как психиатр психиатру говорю. Поэтому мне кажется, что больница имени Кащенко (она теперь называется имени Алексеева) просто по нему плачет. Его нужно срочно изолировать от общества, потому что если Кирилл Фролов не успокоится немедленно, он просто выбросит своих детей из окна и зарубит жену топором. Это все, что я хотел сказать перед рекламной паузой. А, сейчас новости. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это будут новости, да. Станислав Белковский, по-моему, самый дисциплинированный наш гость. Новости на «Эхе». 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Ну, еще бы! Перенес на час раньше. 

НОВОСТИ 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: 18:43, «Особое мнение» с политологом Станиславом Белковским, который десятилетия выковывал оппозицию, по собственному признанию, в нашей стране, продолжается. Не уйдем мы с вами далеко от темы РПЦ. Патриарх Кирилл не будет комментировать дело Pussy Riot до решения суда – об этом вчера заявил глава его пресс-службы, но согласился, что девушки находятся в СИЗО слишком долго. А адвокат, кстати, Pussy Riot просит, чтобы РПЦ и, может быть даже и сам Патриарх, стали поручителями участниц панк-группы. Что-нибудь когда-нибудь с Pussy Riot сдвинется с мертвой точки? Или все, на 7 лет и это будет бесконечная война писем электронных, как вы сами заметили? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Я думаю, что их посадят, потому что по логике правоохранительной системы нет смысла держать людей в предварительном заключении и, тем более, пролонгировать дважды, если потом не сажать, поскольку это означало бы развал дела и тем самым большой моральный ущерб для страны обвинения и следствия. Пару лет им впаяют точно, на мой взгляд. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть это уже не история про конфликт вокруг РПЦ и каких-то там девушек?.. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Это история про конкретно РПЦ, но она приобрела самостоятельную логику вне рамок идеологического конфликта. А что касается панк-группы. то панк-группой сегодня руководит РПЦ Московского Патриархата – она состоит из Патриарха Кирилла, отца Чаплина, который постоянно откалывает такие заявления, по сравнению с которыми пение Pussy Riot в Храме Христа Спасителя выглядит просто псалмом Давида, пресс-секретаря Легойды, безумного Кирилла Фролова, о котором я говорил, что его надо срочно госпитализировать, иначе он окажется крайне опасен для собственных родственников, причем в прямом смысле этого слова. Поэтому панк-группа на той стороне. За 3 года она полностью дискредитировала РПЦ Московского Патриархата. Я уверен, что вручение Серебряной Калоши, присуждение ее, вернее, Патриарху Кириллу (Гундяеву) было абсолютно правильным. И хотел бы обратить внимание аудитории на то, что еще 3 года назад, когда Кирилл стал Патриархом вместо Алексия Второго, это было невозможно себе представить. Вот, при Алексии Втором, во-первых, общество бы не поддержало присуждение Серебряной Калоши Алексию Второму, хотя он был не безупречен и к нему могут быть определенные претензии. Но даже у самой Серебряной Калоши, у ее основателей, то есть владельцев радиостанции «Серебряный дождь» не возникло бы такой идеи. То есть РПЦ превращена в полное посмешище ее Предстоятелем и его командой. 

И гонения на Pussy Riot этот водевиль переводят на грань трагического. Но вместе с тем, они полностью восстанавливают активную часть российского общества против церкви. Это добром не кончится, это очень плохо. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вопрос от Эммы из Санкт-Петербурга: «Верите ли вы в то, что Бута помилуют или отпустят отбывать в Россию?» Вот сегодня тоже активно очень обсуждалась эта тема. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Я не вижу никаких оснований для этого. Бут осужден на 25 лет тюремного заключения, если мне память не изменяет, как человек, совершивший серьезное преступление против Америки. И политический торг не может превалировать над правовыми соображениями. Ну, то есть нужно сделать что-то невероятное, чтобы Бута отпустили. К тому же вообще я не хочу обсуждать Бута. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я знаю, вы хотите обсуждать Рогозина, а не Бута. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: А Рогозин и Бут – одно и то же. То, что Рогозин еще не сел, это только благодаря тому, что, собственно, он еще не долго работает вице-премьером по поставкам вооружений. Поработает как следует, там Бут ему расскажет, как все это делается. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не расскажет. Потому что вы же сами говорите, что Бут будет сидеть в тюрьме в Америке. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: А там можно-можно. Приходишь, там телефон такой, так, снимаешь и с заключенным общаешься. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Российский МИД активнейшим образом выступает каждый раз по делу Бута. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Да, да. Российский МИД всегда защищает людей определенного свойства. Бута, Олега Дерипаску постоянно, да? Я не знаю, связано ли это с тем, что министр Сергей Лавров является человеком, в меру пьющим. Или связано с какими-то другими его наклонностями. Но российскому МИДу, мне кажется, все абсолютно уже пофигу. Потому что людей, которых он защищал в последние годы, в приличном обществе защищать нельзя. Их можно защищать только приватно. А поскольку я не думаю, что Сергей Лавров как-то связан лично с Владимиром Бутом и Олегом Дерипаской, это значит, что он готов полностью принести в жертву репутацию российской дипломатии каким-то своим интересам, о природе которых мы можем только догадываться. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Еще одна тема, которую активно обсуждают, это проект постановления Верховного суда. Считают в Верховном суде, что российские граждане имеют право оказывать сопротивление сотрудникам полиции, если к ним заведомо незаконно применяется сила. Тут, правда, сразу вчера оговорились, что речь не идет о той ситуации, когда сотрудник полиции обеспечивает общественный порядок, то есть условно митинги, да? Там уж ты, все-таки, не бей полицейского. Но и в самом МВД... 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Не бей лежачего полицейского, я бы сказал, да. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А чего лежачего полицейского? Он прикручен к асфальту. Чего бить? Но в самом МВД просят как-то разъяснить, в каких случаях, все-таки, граждане могут использовать силу. Что это вдруг Верховный суд такие постановления? Проект, но, все-таки. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Это Перестройка-2, когда кто в лес, кто по дрова. Видите, стихами я заговорил. Ради вас, Татьяна. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: (смеется) Спасибо большое. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Это значит, что в элитах нет консолидированной позиции по важным вопросам. И, собственно, мы это видим каждый день. Правда, сегодня неожиданно Роман Троценко, бывший генеральный директор Объединенной судостроительной корпорации разразился жуткими проклятиями в адрес министра обороны Анатолия Эдуардовича Сердюкова. Я против этих проклятий сам не имею ничего. Но тот факт, что аппаратная этика явно нарушена и что человек, который был выгодоприобретателем системы много лет, был ее винтиком и шпунтиком почище Рогозина, и вдруг неожиданно начал нападать на министра обороны, говорит о том, что система точно идет в разнос и у телеги уже не 3, не 4 колеса, а 5 или 6 и они расползаются активно. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Слушайте, но это же так, вообще опасная тенденция. Если уж Верховный суд, как вы говорите, по дрова или в лес... 

С.БЕЛКОВСКИЙ: А никто не позвонил. И Верховный суд неожиданно принял решение, примерно соответствующее его представлениям... 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Проект постановления, но, все-таки. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Да. В сущности, правы. Да, никто не позвонил. А пофигу, собственно. А почему менты должны бить законопослушных граждан? Это неправильно. Судьи симпатизируют законопослушным гражданам, они сами ими являются. Не работает. Машинка не работает. Понимаете? Потому что Владимир Владимирович Путин находится в астрале, ему уже всё всё равно. Он понимает, что с этой страной ничего хорошего, с одной стороны, сделать невозможно в силу того, что жители этой страны такие, как мы с вами, Татьяна, не пригодны ни к какому созидательному труду. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Совершенно. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Да. А только Дмитрий Олегович Рогозин пригоден. А с другой стороны, надо как-то сохранить стабильность. Но он же не будет вмешиваться постоянно в какие-то решения. Ну, что решат, то и решат. Вот, у ментов истерика – ну, пусть они поистерят. Есть хорошая (НЕРАЗБОРЧИВО) терапия, она пригодится не только православным экспертам во главе с Кириллом Фроловым, но и некоторым руководителям Министерства внутренних дел. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но помимо Владимира Путина, что, никто не может навести хотя бы подобие порядка среди властных элит и объяснить «Ребята, ну вот раньше у нас же было все – и иерархия, все как-то по понятиям». 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Раньше было всё. Помните такой анекдот? Что было раньше, курица или яйцо? Ответ: раньше было всё. Нет. В ситуации, когда элиты отказали в доверии власти, эта болезнь не лечится. То есть каждый тянет одеяло на себя, и сегодня уже неприлично поддерживать власть. Вот это есть основной перестроечный симптом, что когда вы зайдете в какой-нибудь Верховный суд и там увидите человека в мантии, то он отведет вас немножечко за угол, в курилку, нежно возьмет за руку безо всякой задней мысли и скажет «Путин – козел. Это больше невозможно терпеть». Вот это и есть главный перестроечный синдром, который мы сегодня наблюдаем. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Но вот та элита, которая ездит, как вы говорите, в Лондон и в Нью-Йорк, и говорит про кровавый режим, но при этом здесь, внутри России продолжает совершенно спокойно иметь все выгоды этого режима... 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Да. Так это идеально иметь выгоды от режима, а потом (НЕРАЗБОРЧИВО). 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: ...Это когнитивный диссонанс бесконечный. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Они не просто ездят в Лондон и Нью-Йорк – там учатся дети, там недвижимость, там уже жизнь и судьба следующего поколения. Поэтому отказаться от Лондона и Нью-Йорка эта элита не может. Но, наверное, ей придется уйти и придут люди, которые выходили на Болотную площадь и Проспект Сахарова, люди, которых можно назвать микро- или нанодекабристами, потому что подобно тому, как декабристы узнали о жизни в Европе в 1813-14 годах, когда они под водительством Александра Первого совершили поход против Наполеона и вдруг неожиданно поняли, что, оказывается, существует Гражданский кодекс имени товарища Наполеона, о котором Россия может только мечтать, да? Это удивительная вещь, что Польша и Финляндия в составе Российской империи жили гораздо лучше, чем основная Россия, потому что у них были наполеоновские законы, которые основная Россия не имела и не имеет, по сути дела, до сих пор. Так люди, которые до 1991 года не могли ездить в Европу по политическим соображениям в силу политических причин, потому что закон о въезде и выезде из СССР, который отменил выездные визы, был принят только летом 1991-го, за пару месяцев до распада Советского Союза. При Ельцине не было экономических возможностей ездить кроме как в Турцию. А тут неожиданно несколько миллионов человек увидели Европу и поняли, что мы – европейцы. 

В этом 2012 году исполняется 1150 лет российской государственности. Так называемый бывший президент Дмитрий Анатольевич Медведев предлагал отмечать этот праздник. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хороший праздник. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Да, это 862-й год, это основание российской государственности, именно в этот год Рюрик, Трувор и Синеус (не установлено достоверно, были ли это 3 разных человека или Рюрик со своим двором, но это уже проблема историческая и филологическая) пришли в Новгород, где им было сказано, что «земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет и быть не может». И, собственно, норманнам, европейцам... 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: С тех пор ничего не изменилось. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Нет, изменилось очень много. Норманнам и европейцам было доверено править Россией. Поэтому российская государственность по своему генезису и стартовому импульсу является европейской. Просто потом было монгольское иго, и, вот, оно очень сильно все изменило. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вы говорите, что все изменится и придут люди в том числе с Болотной. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Знаю точно, погода изменится, как пел Юрий Шевчук. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. А почему не люди с условно Уралвагонзавода? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Они уже пришли. Игорь Рюрикович Холманских сидит в огромном 200-метровом кабинете и думаю, что дальше этого 200-метрового кабинета он не пойдет. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Предлагает людям идти на рабочие профессии, а не получать высшее образование. Нормально все. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Ну а свободу слова кто-то отменял? 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Почему Игорь Рюрикович Холманских не может нести ерунду, если он это хочет? 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Почему же ерунду? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Он – полпред, федеральный чиновник категории «А». А сказал «А», не будь «Б», как говорит пословица. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так откуда такая уверенность, что придут люди с Болотной? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: А больше некому приходить. Причем, Игорь Рюрикович Холманских сидит в своем 200-метровом кабинете. Когда придут люди с Болотной, проснется утром в комнате отдыха, опустошив 4-ю бутылочку водочки и скажет «Я всегда ждал этого момента, я понимал, что эти люди придут». 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И сколько таких Игорей Рюриковичей будет, которые скажут «Я всегда ждал и я так ждал»? 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Их 98% населения России, потому что 2% оставшиеся – это то активное творческое меньшинство, которое и будет делать русскую историю. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Придет. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Конечно. Которые придут. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, таким образом вы предвосхитили вопрос, собственно, Дмитрия Мезенцева, который я анонсировала. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Вы знаете, у вас есть какие-то тут люди на «Эхе Москвы», которые занимаются русским языком. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Не «предвосхитИл», а «предвосхИтил». 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: ПредвосхИтил, да. ПредвосхИтили вопрос Дмитрия Мезенцева, который спрашивает у вас... 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Это бывшего губернатора Иркутской области. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, это который другой. Но вопрос тот. «Завершился политический сезон, пора подводить итоги. Какой анализ дадите на осень? Протесты усилятся? Как будет действовать власть?» 

С.БЕЛКОВСКИЙ: Да, протесты усилятся внутренне. Власть будет пытаться, с одной стороны, закручивать гайки, а с другой стороны, раскручивать их. Потому что с гайками есть проблема – сорвана резьба. Закручивать закручиваешь, а они не закручиваются. Поэтому власть будет по синусоиде – то принимать какие-то решения, которые ужесточат отношения правоприменительных и правоохранительных органов народного протеста, потом убеждаться, что это не работает и давать задний ход и послабления. Так было и в эпоху Перестройки-1 при Горбачеве. В итоге власть будет постепенно и планомерно превращаться в полное посмешище, которым отчасти она является, особенно в лице вице-премьера Дмитрия Олеговича Рогозина.