С.КОРЗУН: Приветствую. Сергей Корзун здесь в студии в качестве ведущего, а мой сегодняшний гость в программе «Особое мнение» - президент медиагруппы «Живи!» Николай Усков. Николай, добрый вечер.
Н.УСКОВ: Здравствуйте.
С.КОРЗУН: Начнем со свеженького? Удальцов – «поздравляю» с премьерой. Удальцов осужден на 240 часов обязательных работ. Судья Ленинского мирового суда Ульяновска Трофимова в среду признала лидера «Левого фронта» Удальцова виновным в нанесении побоев местной студентке Анне Поздняковой, приговорила его к 240 часам обязательных работ. Часть 1-я, статья 116-я УК РФ. История известная, есть видеоматериалы. Одни, вроде как, подтверждают факт нанесения удара, скажем, хотя предполагают некоторые, что это монтаж. Есть и другая пленка, в которой воспроизводится, собственно, речь этой студентки, которая кричала «Ура! Удальцов меня ударил!», да? Ваше отношение к этой истории и, вот, к состоявшейся премьере.
Н.УСКОВ: Ну, очевидно, что власть прессует оппозиционеров, причем все более изобретательными способами, все более унизительными. Какова цель этого мероприятия? Не знаю. Какое-то очередное предупреждение Удальцову. Но, мне кажется, на него никакие предупреждения в любом случае не подействуют.
С.КОРЗУН: Почему вам так кажется?
Н.УСКОВ: Мне кажется, он – человек упертый, убежденный и это его только больше заводит и больше радикализирует. И, в общем, мифологизирует его фигуру в рядах других радикальных оппозиционеров. Мне кажется, что эффект от такого приговора (довольно жестокого, кстати говоря), будет обратным в данном случае.
Вообще, в принципе, удивительное рвение обнаруживают все наши маленькие чиновники на всех местах в искоренении инакомыслия. Удивительное рвение. И мне кажется, что вот это вот дурачье – оно, на самом деле, очень сильно может подпортить будущее российской власти. Все-таки, пора уже как-то немного охладить своих псов, мне кажется, потому что, ну, мы выглядим довольно комично. И власть будет выглядеть скоро довольно комично. Уже сейчас она, в общем, производит странное впечатление.
С.КОРЗУН: Создается у меня впечатление, что Удальцова как политического деятеля вы уважаете. А взгляды его разделяете? Хотя бы отчасти?
Н.УСКОВ: Нет. Совсем не разделяю. Я уважаю просто потому что человек, заслуживший право говорить, в общем-то, решительностью, последовательностью и непримиримостью. Но тем не менее, это совершенно противоположные мне взгляды. То есть я поддерживаю его как гражданина, как человека, который имеет право говорить и делать то, что он считает нужным, если это не нарушает чужих прав и свобод. Я считаю, что это и есть демократия, и не вижу никакой причины, почему его должны прессовать за то, что он пытается изложить свою точку зрения и довести ее до сведения, там, населения. Ну, эта точка зрения мне глубоко отвратительна, честно говоря. Честно признаюсь, я абсолютно не левых взглядов человек.
С.КОРЗУН: Вы упомянули чиновников. Я в этой связи вспомнил историю, которая продолжает развиваться, там даже голосование на «Эхе» проводилось по этому поводу – это ответ Путина на вопросы Венедиктова и суть ответа заключалась в том, что он узнал об обысках у оппозиционеров из сообщений СМИ. Вот, мы опрашивали там, верите, не верите вы таким словам Путина. Вы верите?
Н.УСКОВ: Я верю абсолютно. Я полагаю, что он не вникает в какие-то там нюансы и тонкости, и, возможно... Все, что я могу себе представить, это какое-нибудь совещание, на котором говорили о том, какие меры надо принять, чтобы на улицы вышло меньше народу. И все, что я представляю себе Путин мог сказать, «Действуйте по закону» с мрачным выражением лица, которое интерпретировали как карт-бланш на любые безобразия. Я, скорее, придерживаюсь той версии, которую он сейчас предложил господину Венедиктову.
С.КОРЗУН: И Путин, и Медведев, будучи президентами, рекомендовали обращаться в суд. В общем, в связи с последними скандалами вокруг многих судебных историй это выглядит в какой-то степени издевательством. То есть формально это, конечно, абсолютно легально. А куда еще обращаться человеку?
Н.УСКОВ: Ну, это эквивалент – уже об этом давно все пишут в сети – это эквивалент русскому посыланию на. Звучит просто как эвфемизм, да?
С.КОРЗУН: Ну, легкая форма «Идите все в сад».
Н.УСКОВ: Да. «Идите все в сад», ну и так далее. Вот, «Идите в суд». Теперь можно, в принципе, посылать соседей во дворе в суд. «Идите в суд».
С.КОРЗУН: Николай Усков в программе «Особое мнение» на радио «Эхо Москвы», на телеканале RTVi. Еще относительно свежие истории. Список Магнитского, комитет Конгресса США принял решение по этому списку. Напомню, что президент наш заявил тогда чуть-чуть раздраженно, но спокойно, по моей оценке, о том, что будут приняты... Кому это нужно? Ну, будут приняты ответные меры соответствующие какие-то.
Н.УСКОВ: Которые несомненно улучшат инвестиционный климат в нашей стране, о котором так господин Путин пекся на Петербургском экономическом форуме. Я полагаю, что власть своим бездействием, нежеланием сдавать даже совсем отвратительных придурков из своего окружения, она просто в конечном итоге, ну, мало того, что вредит имиджу страны, имиджу русских, которые совершенно не хотят ассоциироваться с убийцами и костоломами из ФСИН. Но тем не менее, нас ассоциируют уже с этими персонажами.
Мне кажется, что давно пора как-то от таких историй куда-то было уйти. Но власть удивительным образом все время дает понять, что когда ты в обойме, ты можешь беспредельничать до конца и никто тебе не указ. Это очень печально, потому что Россия из современного государства, каковым она даже в 90-е годы еще была, правового современного государства, во всяком случае развивавшегося в этом направлении, сползла в XV-й век просто. Я совершенно не драматизирую, потому что та модель государственности, которую мы все наблюдаем, это модель государства XV-XVI примерно века, когда правит фактически клан, который опирается на грубое насилие и вся система государственной власти построена таким образом, что она прерогативы этого клана защищает и не дает в обиду.
Ни один человек, который проштрафился, практически не наказан либо переведен на другую работу, либо даже повышен. Никто из тех, кто находится в этой обойме, в этой опричнине, не понес никакого наказания. Это удивительно, честно, удивительно.
С.КОРЗУН: На ваш взгляд, каковы шансы того, что это решение вступит в законную силу, то есть получит в том числе и подпись или одобрение в какой-то форме президента Обамы? Ему это сейчас выгодно с точки зрения предэлекторального периода?
Н.УСКОВ: Думаю, что ему выгодна некая воинственная риторика, опирающаяся на традиционные американские ценности. Она, в принципе, ему выгодна. Ему не стоит сейчас демонстрировать свою слабость, так мне кажется. Тем более, что демонстрируя слабость, он таким образом передаст мяч своим конкурентам из Республиканской партии.
С.КОРЗУН: Нет ли здесь какого-то дипломатического тупика? Россия как суверенная страна – партнер США, в частности, по переговорам на самых разных уровнях, в том числе и в таком легком вопросе в кавычках как стратегические вооружения – в общем, не может не ответить адекватно. Или об этом надо забыть и просто не обратить внимание на этот список Магнитского, и ничего не предпринимать? С точки зрения здравого смысла и политологии, я бы так спросил.
Н.УСКОВ: Вы понимаете, в политике такого не бывает, что люди просто обижаются друг на друга и начинают посылать в суд, например, да? В политике любое дело становится предметом торговли, некоей разменной картой. И по-видимому сейчас американцы отрастили себе хорошего козыря, да? У них есть козырная карта, сдали ее себе и, конечно, они теперь этим козырем будут, в общем, хлестать по щекам наших местных шулеров. Поэтому я думаю, что России надо изобрести какой-то тоже аргумент, которым можно было бы также потом хлестать Обаму по щекам.
Но это обычная политическая игра, да? То есть чем больше ты сдашь себе таких козырей, тем убедительнее ты потом и увереннее чувствуешь себя на любых переговорах.
С.КОРЗУН: Почему я говорю о тупике? Если сейчас начать серьезное расследование по делу Магнитского, которое, вроде как, ведется, но, вроде как, все понимают, что не очень серьезно, поскольку результатов не видно. То это значит проявить свою слабость, пойти на уступки? То есть уже поздно и вообще, как бы, дело Магнитского здесь у нас ничего не светит?
Н.УСКОВ: Нет, это будет, значит, не проявить слабость. То есть я понимаю, что в той феодальной модели, которая сейчас существует в стране, это называется «проявить слабость». На самом деле, это значит поставить закон выше беспредела, вот и все. То есть если дать этому делу нормальное, естественное развитие, то просто причастные к этому убийству и к коррупционным схемам, за которые сел Магнитский и которые он разоблачал, они должны быть просто наказаны. Если они будут наказаны, выявлены и наказаны, или будет предложено убедительное опровержение... Но пока не сделано ни того, ни другого, ни третьего, да? Пока, собственно, торжествует вот этот феодальный принцип «Своих не сдаем». И это обиднее всего.
Поэтому тут реакция у России, с моей точки зрения, если бы Россия была современным правовым государством, могла быть только одна: «Да, мы расследуем и устраним этот неприятный инцидент полностью».
С.КОРЗУН: «Особое мнение» с Николаем Усковым, напомню. Еще одна свежая тема. Вернее, тема-то тянется уже почти 4 месяца с тех пор, как молодые дамы, молодые женщины из группы Pussy Riot оказались за решеткой в предварительном заключении. Но сегодня оно снова вышло на поверхность, в частности, в связи с открытым письмом, которым разродилась отечественная интеллигенция, представители культуры, кинорежиссеры, писатели, многие другие. Более 100 человек подписали открытое письмо. Оно направлено в адрес Верховного суда РФ и Мосгорсуда (это обращение). Вы читали его, да?
Н.УСКОВ: Да.
С.КОРЗУН: Я не буду для слушателей напоминать, потому что каждый может его посмотреть в том числе на сайте «Эха Москвы», найти его достаточно легко. Верховный суд уже отверг его, сказали, что не по адресу обратились ребята – «Мы можем быть надзорной инстанцией. Пока в любом случае давление на суд, потому что это дело может попасть, соответственно, и к нам. Поэтому ваше письмо мы приняли, зафиксировали и отфутболили назад, дав такой ответ».
А вот Андрей Кончаловский, в частности, лично в прямом эфире «Эха Москвы» сегодня утром сказал, что он-то обращался к президенту Путину. На ваш взгляд... Там, кстати, обращают все внимание на то, что интеллигенция, ну, объединилась под этим письмом.
Н.УСКОВ: Да, там много доверенных лиц.
С.КОРЗУН: И интеллигенция, разведенная по разным совершенно политическим углам нашего большого российского ринга. Как вы оцениваете эту инициативу? Может ли это объединить интеллигенцию и может ли это возыметь какой-то результат?
Н.УСКОВ: Ну, некое моральное давление, наверное, все, что у нас осталось, и глупо от него отказываться, хотя мне кажется, что, действительно, направлять письмо в Верховный суд довольно странно, потому что это, действительно, мне кажется давлением на суд, попыткой такого морального давления, давления своим авторитетом. И, видимо, его надо было, скорее, отправлять властям, Патриарху, президенту, премьер-министру, ну, каким-то людям, которые обладают тоже неким авторитетом в стране, от которых многое зависит и, как мы знаем, на самом деле, зависит все.
Мне кажется, конечно, такое давление необходимо. И очень радостно, что среди подписантов, конечно, есть люди, поддерживающие в том числе Путина. То есть понятно, что случай настолько вопиющий, что он объединил даже, в общем, идеологических противников, причем иногда непримиримых идеологических противников. Это приятно, это говорит, что наше общество не до конца зачерствело, не до конца превратилось в сообщество циников, которые, в общем, работают только за гонорар, вознаграждение и поддержку власти. Это очень отрадно.
Эффект? Я никакого эффекта от этого не ожидаю, потому что, опять-таки, если бы мы жили в современном правовом государстве, а не в обществе XV-XVI веков, эти девушки вообще никогда не были бы арестованы, для начала. Они не просто арестованы, они фактически сидят в тюрьме без всякого приговора суда. И это обычная российская практика: людей сажают, а потом разбираются, да? Вот это... я вообще этого не понимаю. То есть мы выглядим, ну, вот, абсолютно, да?.. Я там всем очень сейчас рекомендую почитать какие-нибудь книжки про судопроизводство в России Ивана Грозного и в России Анны Иоанновны или даже Петра Великого. Вот, примерно уровень правовой культуры близок к этому, правовой культуры власти.
Любой, кто кажется тебе подозрительным, может сегодня потерять все, оказаться в тюрьме, разбираться будут потом. Может быть, даже всю твою оставшуюся жизнь будут разбираться. При этом тебя будут прессовать, мучить и издеваться над тобой, и будут мучить и издеваться над твоими родственниками. Что мы сейчас, собственно, и наблюдаем.
С.КОРЗУН: В чем особая вопиющесть этого случая, что даже интеллигенция совершенно разнокалиберная объединилась вокруг него? Несоответствие просто поступка последствиям, которые она имела? И вообще что власть собирается вот этим сказать, тем, что следствие, ну, явным образом длится, наверное, несоразмерно долго? Я, правда, не смотрел, сколько по срокам там. Наверное, это логично. Но тем не менее, несоразмерно поступкам долга. Является уже, как вы очевидно сказали и это очевидно для всех, каким-то превентивным заключением без решения суда.
Н.УСКОВ: Ну, я думаю, что власть хотела подчеркнуть свою монополию на истину, да? Таковой истиной она считает православное вероучение. Соответственно, и все, в общем-то, вписывается в мою средневековую концепцию государства, потому что средневековое государство, конечно же, опирается на мистические силы. И очевидно, что когда Герман Греф тут недавно стал рассуждать о том, кто может править, а кто не может править, он рассуждал в рамках вот этого средневекового дискурса. Есть там первые и лучшие люди, да? А есть все остальные – быдло, плебс, который должен просто работать и не вякать. Вот это та концепция, которая нам сейчас предлагается – самодержавие, православие, доходность. И то уже доходность как-то так, поувяла. Но, вот, тем не менее. Это та модель общества, которая кажется власти эффективной и разумной, да? И, собственно, вся история с Pussy Riot ее утверждает. Патриарх – часть этой концепции, конечно, очень важная часть, поэтому мы его не сдадим, мы его будем защищать, мы будем защищать сакральное пространство нашей империи от посягательств каких-то хипстеров.
С.КОРЗУН: Россия – светское государство? Или так, по-другому, в терминах Всеволода Чаплина, который недавно высказался по этому поводу, церковь в России отделена от государства? Вот, Чаплин считает, что церковь не отделена в то время, как институты ее (этой церкви конкретно) – они, конечно, от государства отделены.
Н.УСКОВ: Ну, она юридически, на бумаге отделена, но она, конечно, не может быть отделена в той реальной России, которую мы сейчас все наблюдаем. В этой реальной России вообще все по-другому, чем на бумаге. РФ согласно Конституции, действительно, светское правовое государство, в котором вся власть принадлежит народу, да? Ха-ха-ха. И, конечно, реальная Россия – это совершенно другая страна, абсолютно другая. Такого Китежа, на самом деле, я даже не припомню, такого прецедента града Китежа я даже не припомню в русской истории, потому что, все-таки, коммунисты были довольно откровенны в своих формулировках – диктатура пролетариата, научный коммунизм – это все было, в общем, неким логично выстроенным зданием. Отвратительным, но логичным.
Сейчас мы видим абсолютно 2 разные страны – страна реальная и страна, существующая на бумаге. Реальная страна – это страна, вот я говорю, XV-XVI века.
С.КОРЗУН: Чем это грозит? Не, ну в советские времена тоже было, когда думали одно, говорили другое, а на кухнях о третьем.
Н.УСКОВ: Это так, да.
С.КОРЗУН: Такое раздвоение сознания, как бы, на общественное и на семейное, скажем, или на сознание своего круга.
Н.УСКОВ: Но, во всяком случае, на бумаге советское государство абсолютно соответствовало себе, оно называлось... Ну, во всяком случае, оно называлось довольно долго «Диктатурой пролетариата». Потом оно стало, конечно, там общенародным государством, как его там именовали, что, конечно, уже было началом той кривизны смыслов, о которой мы сейчас говорим.
С.КОРЗУН: Ну, и с тем, и с другим можно поспорить. С диктатурой пролетариата тоже, в общем, можно поспорить.
Н.УСКОВ: Ну, здесь ключевое слово – «диктатура».
С.КОРЗУН: Кто, Сталин – диктатура? Ленин – диктатура?
Н.УСКОВ: Ключевое слово – «диктатура» все равно.
С.КОРЗУН: Не, диктатура – да. Пролетариат я имел в виду.
Н.УСКОВ: Да, пролетариата ли, да? Понятно, что, конечно, там лжи и лицемерия было тоже довольно. Но, во всяком случае, это было более последовательно и очевидно. А здесь, когда ты попадаешь из этой России, такой, телевизионной, красивой, вот этой прекрасной картинки ты попадаешь в эту живую реальность настоящую, в общем, такой диссонанс, ты не понимаешь, где правда, А потом еще заходишь в интернет, где третья правда, естественно, и ты уже просто погружаешься в тяжелейшую депрессию, так что, в общем, лучше всего выключить и не смотреть в окно. Забыл, какой вы вопрос мне задали, прежде чем мы стали говорить...
С.КОРЗУН: Как раз чем грозит вот этот разрыв на этом этапе, когда официально провозглашается одно, цели одни, а в реальности происходит совершенно другое.
Н.УСКОВ: Ну, это, мне кажется, ведет к нарастанию такого цинизма элит, с одной стороны. С другой стороны, это, конечно, перерастание России в страшно неэффективное, очень опасное образование, которое просто ослабляет нашу конкурентоспособность как общества. И я ничего хорошего в перспективе не вижу. То есть я полагаю, что Россия просто не выдержит мировой конкуренции и как неэффективное государство исчезнет через какое-то время. Как это произойдет, не знаю. Но это, с моей точки зрения, одна из очень внятных перспектив, которые сейчас с сегодняшнего дня рисуются. Недиверсифицируемая экономика, из рук вон плохой менеджмент, отсутствие нормального инвестиционного климата, бегущие деньги, вымывание вообще любых разумных эффективных людей из элиты, то есть большая эмиграция. Мне кажется, что нарастание других проблем, социальных проблем, которые не решаются, проблемы с Пенсионным фондом неразрешимые пока и так далее, да? То есть мы в конечном итоге накапливаем количество болячек, при этом не предлагая никакого внятного плана, дорожной карты их лечения.
С.КОРЗУН: Короткий вопрос, короткий ответ. Протестанты, протестующие требуют ухода Путина. Уход Путина решит эту проблему сам по себе?
Н.УСКОВ: Нет. Я считаю, что это одна из ошибок протестного движения. Нужно оказывать давление на власть, но глупо разговаривать с человеком, пытаться разговаривать, посылая его, опять-таки, на.
С.КОРЗУН: В суд.
Н.УСКОВ: В суд, да.
С.КОРЗУН: Как мы выяснили в самом начале этой программы. Николай Усков, президент медиагруппы «Живи!», гость программы «Особое мнение». Встретимся через пару минут.
НОВОСТИ
С.КОРЗУН: И сегодня гость программы «Особое мнение» - президент медиагруппы «Живи!» Николай Усков. Николай, не удержусь. На фоне того, что закрываются различные СМИ, вы уже некоторое время президент медиагруппы «Живи!», у вас не планируется там по показателям финансовым и другим закрывать что-нибудь? Сужается делянка или нет? Или у вас все нормально?
Н.УСКОВ: У нас все нормально. Я просто полагаю, что то, что сейчас происходит, ну, некий такой подготовительный процесс крупных игроков (мы не являемся крупным игроком, могу сразу сказать), крупных игроков перед явно надвигающимся экономическим кризисом. То, что «Коммерсантъ» достаточно активно и агрессивно запускал новые продукты и мы это видели на протяжении нескольких лет, было, видимо, признано ошибочной и опасной стратегией. Поэтому я какой-то особой трагедии в этом не вижу. Действительно, газета «Коммерсантъ» - это блестящий бизнес. Но ко всем другим проектам, наверное, можно предъявить разные счеты, особенно если знать ситуацию изнутри.
Мне кажется, что в кризисное время крупные, опять-таки, игроки на рынке всегда немножко чистят свои активы, чтобы просто быть устойчивее к тем или иным событиям.
С.КОРЗУН: К тому, что происходит у вас и с вами лично. Интервью взяли у Людмилы Нарусовой и Ксении Собчак, такой роман «Мать», можно сказать, был у вас. Даже не буду сейчас спрашивать о впечатлениях, не это тема программы. Я процитирую Нарусову. Она говорит: «Вот это размежевание на стаек к вопросу о том, кто где выступает, кто в каких СМИ чего говорит, оно и приведет к тому, что мы будем жить не по-человечески, а по волчьим законам. И это очень опасно». Разговор не новый. Многие отмечали вот это, совершенно такое озлобленное размежевание не то, что на левых и правых, на своих и не на своих, как двор на двор ходил с синяками, с кровоподтеками. Всяко бывало. Там, пальцы кому сломают, да? Но, в общем, до смерти не дрались. Тут тоже, вроде, пока деремся не до смерти. Но чем-то грозит это? Не кажется вам это проблемой серьезной?
Н.УСКОВ: Ну, мне представляется, что, опять-таки, это продолжение той системы, которая складывается в обществе, когда существуют 2 информационных пространства. Одно информационное пространство, в котором есть очень жесткие правила, что можно, что нельзя, кого можно позвать, кого нельзя позвать. И присутствие в этом информационном пространстве – это некая санкция со стороны власти на то, что ты являешься респектабельным членом общества, продолжай в том же духе, все с тобой хорошо.
Если ты попал в какой-то черный список, то, значит, это первое предупреждение и ты перемещаешься в это второе информационное пространство, где тоже действуют довольно странные часто законы, например, что блогер всегда прав и какую бы он ерунду ни нес, он все равно лучше, чем та же ерунда, которую несет, там я не знаю, какой-нибудь Первый или второй канал. То есть это, действительно, стаи со своими там... Вот, попробуйте в сети что-нибудь про Путина написать или сказать, да? Вас уничтожат просто за несколько секунд.
Это начало, в общем, раскола. Две информационные повестки дня, два круга лиц, очень четко очерчены. К кому нельзя соваться в интернет, это понятно. Там, Никиту Михалкова, избиение Никиты Михалкова мы наблюдали на протяжении нескольких лет, да? Вот, ему не надо соваться в эту среду никак – там он абсолютно... Его мешают просто с грязью так, что за него даже уже хочется заступиться просто. Зато на Первом, втором канале он абсолютно респектабельный, великий режиссер.
Действительно, это 2 стаи. И возвращаясь к тому же интервью, мне кажется, Людмила Нарусова очень хорошо заметила, что «если бы Ксюша говорила те же вещи на Первом канале, например, она бы совершенно даже не выпала из той повестки дня, в которой она фигурирует, потому что у нее довольно умеренные взгляды, в принципе, у Ксении Собчак совершенно не революционные, умеренные взгляды. Но она попала в ту информационную среду, ее вытолкнули туда, и теперь она идет через запятую после Удальцова, Навального и Яшина. Естественно, она воспринимается как член другой, враждебной стаи». Очень, мне кажется, печальное, но правильное, тонкое наблюдение Людмилы Борисовны.
С.КОРЗУН: А кто кого поборет? Слон кита или кит слона? Считается, что интернет более свежий. Ну, не считается – объективно более свежее изобретение по сравнению с телевидением, и его интегрируют так или иначе. Как будет? Может ли стать так, что вот эта стая юных волков крикнет «Акелла промахнулся», все телевидение перейдет на интернет-рельсы и там тоже не будет места ни Путину, ни Михалкову. Вот, хотя бы тех, кого вы упомянули.
Н.УСКОВ: Телевидение – это, ведь, все равно производство контента, да? Новая аудитория тоже смотрит телевизор, просто она его по-другому теперь смотрит. Она смотрит самое вкусное, что сразу попадает в сеть, да? В принципе, ну что там? «Краткий курс счастливой жизни» Валерии Гай Германики посмотрели, я смотрел в интернете, например, как очень многие. «Вечернего Урганта» я смотрю в интернете, многие новостные выпуски я смотрю в интернете. Это, как бы, такая, естественная вещь, потому что ты уже выпал из той культуры, когда ты пришел с работы в 6 вечера, включил ящик и уже не выключаешь до 11-ти, а потом идешь спать. Я уже живу в другой совершенно там культуре, в которой ты, во-первых, гораздо позже возвращаешься домой, во-вторых, у тебя там сразу включен компьютер, мобильный телефон и телевизор, где фоном чего-то жужжит. И не факт, что это будут центральные каналы, это может быть кабельный канал и так далее. То есть это 2 культуры, да? Пока традиционная культура, культура Первого канала, условно говоря, она более многочисленна, очевидно, и судя по тем цифрам, которые получает партия власти, она, конечно, доминирует сегодня в стране. Но доминирование это уже не столь безусловно.
С.КОРЗУН: А тенденция, тренд-то какой? Поборет кит слона?
Н.УСКОВ: Ну, Яндекс уже поборол Первый канал, то есть уже по охвату аудитории Яндекс превзошел Первый канал. Но Яндекс – это еще не сайт Openspace, да? Это нужно понимать, что, все-таки, Яндекс – это поисковая машина, это сервис. Поэтому его победа над Первым каналом – это просто победа удобного сервиса, но не победа идеологическая, да? То есть удобный сервис, которым удобно пользоваться, им пользуются даже люди, которые смотрят Первый канал вживую, потому что им удобно пользоваться. Но это не значит, что они в пользу Яндекса откажутся от смотрения Первого канала.
С.КОРЗУН: Николай, слушатели вас вербуют в ряды болельщиков футбола. Спрашивает сразу несколько человек свежие вопросы: «Что вы думаете про наш футбол?»
Н.УСКОВ: Я не болельщик, хотя я, конечно, такие, ключевые игры всегда смотрю и мне было, конечно, там... Я бы сказал, мне было не больно смотреть, мне было скучно смотреть наш исторический матч с Грецией. Игра была, действительно, очень неважная. Но я был, в общем, шокирован реакцией болельщиков, честно. Я считаю, что Аршавин, конечно, выразился, может быть, неуклюже, но он не поэт и не писатель, чтобы уклюже выражаться, и потом мне кажется, у Аршавина было больше поводов расстраиваться, чем у болельщиков. Все-таки, Аршавин играл и проиграл. И какое-то сочувствие человеческое к футболистам, которые играют как умеют, все-таки, должно быть у нас, зрителей. И я был честно шокирован вот этим заголовком в «Московском комсомольце» «Уроды», да? Я просто был шокирован всем этим. Мне кажется, что мы должны проявлять ну ладно, больше терпимости, но мы должны, в общем, быть реалистами, какого чуда мы ждали. Мы что, не знали, какая у нас команда, да? Мы знали прекрасно.
С.КОРЗУН: Ну, Фурсенко пообещал, что едем побеждать, в общем.
Н.УСКОВ: Ну, естественно, не может же Фурсенко сказать «Мы едем проиграть». Понятно, что он пытался как-то всех подбодрить. Но все мы понимали, да? Мы, конечно, все болеем, да? Ну что ж тут сделаешь-то? Ну, не везет нам с футболом. Ну, не получается у нас почему-то большой футбол. Ну, хоть хоккей получается, хоть что-то есть. Надо себя утешать малым и любить, все-таки, тех спортсменов, какие бы они ни были, какие бы они чипсы ни рекламировали. Ну, вот, какие они есть, такие есть. Любить их и уважать за то, что они хотя бы что-то пытаются сделать.
С.КОРЗУН: Николай Усков. Последняя тема, международная. «В США прошел первый праздник, - пишет Newsru.com, - в честь военных гомосексуалистов. Понравилось не всем. Мероприятие состоялось 26 июня (это в 2010 году была изменена эта концепция «Don’t ask, don’t tell», то есть «Ничего не знаем, хотите – служите, нет вопросов». Сейчас каждый имеет право на свою принадлежность к любой из групп, в том числе там лесбиянки, гомосексуалисты, транссексуалы и так далее, и тому подобное. Но министр обороны сам лично предпочел на этом празднике не присутствовать и обещался там, ну, по каналам интернета, по Скайпу или какими-то другими. Недостаточно либерализма в США? Либо что, вот, происходит?
Н.УСКОВ: Ну, мне кажется, что, все-таки, любой человек в такой ситуации должен, если у него есть, конечно, пространство маневра, выбирать, что ему предпочтительней. Потому что, с одной стороны, у него могут быть свои эмоции, с другой стороны, государственный долг, да? Свои эмоции, видимо, оказались в данной ситуации сильнее. Возможно, оказались в данной ситуации сильнее какие-то корпоративные соображения, что не нужно слишком уже злить, там я не знаю, какую-то гомофобную часть, например, вооруженных сил.
Мне кажется, что в реальности просто американское общество достаточно взрослое и оно как-то изжило во многом открытую неприязнь. Но, конечно, каждый все равно сам решает, хочет ли он открыто ассоциироваться с какими-то мероприятиями геев и лесбиянок. Или он предпочитает, все-таки, быть, там я не знаю, в стороне от этого.
Н.УСКОВ: Здравствуйте.
С.КОРЗУН: Начнем со свеженького? Удальцов – «поздравляю» с премьерой. Удальцов осужден на 240 часов обязательных работ. Судья Ленинского мирового суда Ульяновска Трофимова в среду признала лидера «Левого фронта» Удальцова виновным в нанесении побоев местной студентке Анне Поздняковой, приговорила его к 240 часам обязательных работ. Часть 1-я, статья 116-я УК РФ. История известная, есть видеоматериалы. Одни, вроде как, подтверждают факт нанесения удара, скажем, хотя предполагают некоторые, что это монтаж. Есть и другая пленка, в которой воспроизводится, собственно, речь этой студентки, которая кричала «Ура! Удальцов меня ударил!», да? Ваше отношение к этой истории и, вот, к состоявшейся премьере.
Н.УСКОВ: Ну, очевидно, что власть прессует оппозиционеров, причем все более изобретательными способами, все более унизительными. Какова цель этого мероприятия? Не знаю. Какое-то очередное предупреждение Удальцову. Но, мне кажется, на него никакие предупреждения в любом случае не подействуют.
С.КОРЗУН: Почему вам так кажется?
Н.УСКОВ: Мне кажется, он – человек упертый, убежденный и это его только больше заводит и больше радикализирует. И, в общем, мифологизирует его фигуру в рядах других радикальных оппозиционеров. Мне кажется, что эффект от такого приговора (довольно жестокого, кстати говоря), будет обратным в данном случае.
Вообще, в принципе, удивительное рвение обнаруживают все наши маленькие чиновники на всех местах в искоренении инакомыслия. Удивительное рвение. И мне кажется, что вот это вот дурачье – оно, на самом деле, очень сильно может подпортить будущее российской власти. Все-таки, пора уже как-то немного охладить своих псов, мне кажется, потому что, ну, мы выглядим довольно комично. И власть будет выглядеть скоро довольно комично. Уже сейчас она, в общем, производит странное впечатление.
С.КОРЗУН: Создается у меня впечатление, что Удальцова как политического деятеля вы уважаете. А взгляды его разделяете? Хотя бы отчасти?
Н.УСКОВ: Нет. Совсем не разделяю. Я уважаю просто потому что человек, заслуживший право говорить, в общем-то, решительностью, последовательностью и непримиримостью. Но тем не менее, это совершенно противоположные мне взгляды. То есть я поддерживаю его как гражданина, как человека, который имеет право говорить и делать то, что он считает нужным, если это не нарушает чужих прав и свобод. Я считаю, что это и есть демократия, и не вижу никакой причины, почему его должны прессовать за то, что он пытается изложить свою точку зрения и довести ее до сведения, там, населения. Ну, эта точка зрения мне глубоко отвратительна, честно говоря. Честно признаюсь, я абсолютно не левых взглядов человек.
С.КОРЗУН: Вы упомянули чиновников. Я в этой связи вспомнил историю, которая продолжает развиваться, там даже голосование на «Эхе» проводилось по этому поводу – это ответ Путина на вопросы Венедиктова и суть ответа заключалась в том, что он узнал об обысках у оппозиционеров из сообщений СМИ. Вот, мы опрашивали там, верите, не верите вы таким словам Путина. Вы верите?
Н.УСКОВ: Я верю абсолютно. Я полагаю, что он не вникает в какие-то там нюансы и тонкости, и, возможно... Все, что я могу себе представить, это какое-нибудь совещание, на котором говорили о том, какие меры надо принять, чтобы на улицы вышло меньше народу. И все, что я представляю себе Путин мог сказать, «Действуйте по закону» с мрачным выражением лица, которое интерпретировали как карт-бланш на любые безобразия. Я, скорее, придерживаюсь той версии, которую он сейчас предложил господину Венедиктову.
С.КОРЗУН: И Путин, и Медведев, будучи президентами, рекомендовали обращаться в суд. В общем, в связи с последними скандалами вокруг многих судебных историй это выглядит в какой-то степени издевательством. То есть формально это, конечно, абсолютно легально. А куда еще обращаться человеку?
Н.УСКОВ: Ну, это эквивалент – уже об этом давно все пишут в сети – это эквивалент русскому посыланию на. Звучит просто как эвфемизм, да?
С.КОРЗУН: Ну, легкая форма «Идите все в сад».
Н.УСКОВ: Да. «Идите все в сад», ну и так далее. Вот, «Идите в суд». Теперь можно, в принципе, посылать соседей во дворе в суд. «Идите в суд».
С.КОРЗУН: Николай Усков в программе «Особое мнение» на радио «Эхо Москвы», на телеканале RTVi. Еще относительно свежие истории. Список Магнитского, комитет Конгресса США принял решение по этому списку. Напомню, что президент наш заявил тогда чуть-чуть раздраженно, но спокойно, по моей оценке, о том, что будут приняты... Кому это нужно? Ну, будут приняты ответные меры соответствующие какие-то.
Н.УСКОВ: Которые несомненно улучшат инвестиционный климат в нашей стране, о котором так господин Путин пекся на Петербургском экономическом форуме. Я полагаю, что власть своим бездействием, нежеланием сдавать даже совсем отвратительных придурков из своего окружения, она просто в конечном итоге, ну, мало того, что вредит имиджу страны, имиджу русских, которые совершенно не хотят ассоциироваться с убийцами и костоломами из ФСИН. Но тем не менее, нас ассоциируют уже с этими персонажами.
Мне кажется, что давно пора как-то от таких историй куда-то было уйти. Но власть удивительным образом все время дает понять, что когда ты в обойме, ты можешь беспредельничать до конца и никто тебе не указ. Это очень печально, потому что Россия из современного государства, каковым она даже в 90-е годы еще была, правового современного государства, во всяком случае развивавшегося в этом направлении, сползла в XV-й век просто. Я совершенно не драматизирую, потому что та модель государственности, которую мы все наблюдаем, это модель государства XV-XVI примерно века, когда правит фактически клан, который опирается на грубое насилие и вся система государственной власти построена таким образом, что она прерогативы этого клана защищает и не дает в обиду.
Ни один человек, который проштрафился, практически не наказан либо переведен на другую работу, либо даже повышен. Никто из тех, кто находится в этой обойме, в этой опричнине, не понес никакого наказания. Это удивительно, честно, удивительно.
С.КОРЗУН: На ваш взгляд, каковы шансы того, что это решение вступит в законную силу, то есть получит в том числе и подпись или одобрение в какой-то форме президента Обамы? Ему это сейчас выгодно с точки зрения предэлекторального периода?
Н.УСКОВ: Думаю, что ему выгодна некая воинственная риторика, опирающаяся на традиционные американские ценности. Она, в принципе, ему выгодна. Ему не стоит сейчас демонстрировать свою слабость, так мне кажется. Тем более, что демонстрируя слабость, он таким образом передаст мяч своим конкурентам из Республиканской партии.
С.КОРЗУН: Нет ли здесь какого-то дипломатического тупика? Россия как суверенная страна – партнер США, в частности, по переговорам на самых разных уровнях, в том числе и в таком легком вопросе в кавычках как стратегические вооружения – в общем, не может не ответить адекватно. Или об этом надо забыть и просто не обратить внимание на этот список Магнитского, и ничего не предпринимать? С точки зрения здравого смысла и политологии, я бы так спросил.
Н.УСКОВ: Вы понимаете, в политике такого не бывает, что люди просто обижаются друг на друга и начинают посылать в суд, например, да? В политике любое дело становится предметом торговли, некоей разменной картой. И по-видимому сейчас американцы отрастили себе хорошего козыря, да? У них есть козырная карта, сдали ее себе и, конечно, они теперь этим козырем будут, в общем, хлестать по щекам наших местных шулеров. Поэтому я думаю, что России надо изобрести какой-то тоже аргумент, которым можно было бы также потом хлестать Обаму по щекам.
Но это обычная политическая игра, да? То есть чем больше ты сдашь себе таких козырей, тем убедительнее ты потом и увереннее чувствуешь себя на любых переговорах.
С.КОРЗУН: Почему я говорю о тупике? Если сейчас начать серьезное расследование по делу Магнитского, которое, вроде как, ведется, но, вроде как, все понимают, что не очень серьезно, поскольку результатов не видно. То это значит проявить свою слабость, пойти на уступки? То есть уже поздно и вообще, как бы, дело Магнитского здесь у нас ничего не светит?
Н.УСКОВ: Нет, это будет, значит, не проявить слабость. То есть я понимаю, что в той феодальной модели, которая сейчас существует в стране, это называется «проявить слабость». На самом деле, это значит поставить закон выше беспредела, вот и все. То есть если дать этому делу нормальное, естественное развитие, то просто причастные к этому убийству и к коррупционным схемам, за которые сел Магнитский и которые он разоблачал, они должны быть просто наказаны. Если они будут наказаны, выявлены и наказаны, или будет предложено убедительное опровержение... Но пока не сделано ни того, ни другого, ни третьего, да? Пока, собственно, торжествует вот этот феодальный принцип «Своих не сдаем». И это обиднее всего.
Поэтому тут реакция у России, с моей точки зрения, если бы Россия была современным правовым государством, могла быть только одна: «Да, мы расследуем и устраним этот неприятный инцидент полностью».
С.КОРЗУН: «Особое мнение» с Николаем Усковым, напомню. Еще одна свежая тема. Вернее, тема-то тянется уже почти 4 месяца с тех пор, как молодые дамы, молодые женщины из группы Pussy Riot оказались за решеткой в предварительном заключении. Но сегодня оно снова вышло на поверхность, в частности, в связи с открытым письмом, которым разродилась отечественная интеллигенция, представители культуры, кинорежиссеры, писатели, многие другие. Более 100 человек подписали открытое письмо. Оно направлено в адрес Верховного суда РФ и Мосгорсуда (это обращение). Вы читали его, да?
Н.УСКОВ: Да.
С.КОРЗУН: Я не буду для слушателей напоминать, потому что каждый может его посмотреть в том числе на сайте «Эха Москвы», найти его достаточно легко. Верховный суд уже отверг его, сказали, что не по адресу обратились ребята – «Мы можем быть надзорной инстанцией. Пока в любом случае давление на суд, потому что это дело может попасть, соответственно, и к нам. Поэтому ваше письмо мы приняли, зафиксировали и отфутболили назад, дав такой ответ».
А вот Андрей Кончаловский, в частности, лично в прямом эфире «Эха Москвы» сегодня утром сказал, что он-то обращался к президенту Путину. На ваш взгляд... Там, кстати, обращают все внимание на то, что интеллигенция, ну, объединилась под этим письмом.
Н.УСКОВ: Да, там много доверенных лиц.
С.КОРЗУН: И интеллигенция, разведенная по разным совершенно политическим углам нашего большого российского ринга. Как вы оцениваете эту инициативу? Может ли это объединить интеллигенцию и может ли это возыметь какой-то результат?
Н.УСКОВ: Ну, некое моральное давление, наверное, все, что у нас осталось, и глупо от него отказываться, хотя мне кажется, что, действительно, направлять письмо в Верховный суд довольно странно, потому что это, действительно, мне кажется давлением на суд, попыткой такого морального давления, давления своим авторитетом. И, видимо, его надо было, скорее, отправлять властям, Патриарху, президенту, премьер-министру, ну, каким-то людям, которые обладают тоже неким авторитетом в стране, от которых многое зависит и, как мы знаем, на самом деле, зависит все.
Мне кажется, конечно, такое давление необходимо. И очень радостно, что среди подписантов, конечно, есть люди, поддерживающие в том числе Путина. То есть понятно, что случай настолько вопиющий, что он объединил даже, в общем, идеологических противников, причем иногда непримиримых идеологических противников. Это приятно, это говорит, что наше общество не до конца зачерствело, не до конца превратилось в сообщество циников, которые, в общем, работают только за гонорар, вознаграждение и поддержку власти. Это очень отрадно.
Эффект? Я никакого эффекта от этого не ожидаю, потому что, опять-таки, если бы мы жили в современном правовом государстве, а не в обществе XV-XVI веков, эти девушки вообще никогда не были бы арестованы, для начала. Они не просто арестованы, они фактически сидят в тюрьме без всякого приговора суда. И это обычная российская практика: людей сажают, а потом разбираются, да? Вот это... я вообще этого не понимаю. То есть мы выглядим, ну, вот, абсолютно, да?.. Я там всем очень сейчас рекомендую почитать какие-нибудь книжки про судопроизводство в России Ивана Грозного и в России Анны Иоанновны или даже Петра Великого. Вот, примерно уровень правовой культуры близок к этому, правовой культуры власти.
Любой, кто кажется тебе подозрительным, может сегодня потерять все, оказаться в тюрьме, разбираться будут потом. Может быть, даже всю твою оставшуюся жизнь будут разбираться. При этом тебя будут прессовать, мучить и издеваться над тобой, и будут мучить и издеваться над твоими родственниками. Что мы сейчас, собственно, и наблюдаем.
С.КОРЗУН: В чем особая вопиющесть этого случая, что даже интеллигенция совершенно разнокалиберная объединилась вокруг него? Несоответствие просто поступка последствиям, которые она имела? И вообще что власть собирается вот этим сказать, тем, что следствие, ну, явным образом длится, наверное, несоразмерно долго? Я, правда, не смотрел, сколько по срокам там. Наверное, это логично. Но тем не менее, несоразмерно поступкам долга. Является уже, как вы очевидно сказали и это очевидно для всех, каким-то превентивным заключением без решения суда.
Н.УСКОВ: Ну, я думаю, что власть хотела подчеркнуть свою монополию на истину, да? Таковой истиной она считает православное вероучение. Соответственно, и все, в общем-то, вписывается в мою средневековую концепцию государства, потому что средневековое государство, конечно же, опирается на мистические силы. И очевидно, что когда Герман Греф тут недавно стал рассуждать о том, кто может править, а кто не может править, он рассуждал в рамках вот этого средневекового дискурса. Есть там первые и лучшие люди, да? А есть все остальные – быдло, плебс, который должен просто работать и не вякать. Вот это та концепция, которая нам сейчас предлагается – самодержавие, православие, доходность. И то уже доходность как-то так, поувяла. Но, вот, тем не менее. Это та модель общества, которая кажется власти эффективной и разумной, да? И, собственно, вся история с Pussy Riot ее утверждает. Патриарх – часть этой концепции, конечно, очень важная часть, поэтому мы его не сдадим, мы его будем защищать, мы будем защищать сакральное пространство нашей империи от посягательств каких-то хипстеров.
С.КОРЗУН: Россия – светское государство? Или так, по-другому, в терминах Всеволода Чаплина, который недавно высказался по этому поводу, церковь в России отделена от государства? Вот, Чаплин считает, что церковь не отделена в то время, как институты ее (этой церкви конкретно) – они, конечно, от государства отделены.
Н.УСКОВ: Ну, она юридически, на бумаге отделена, но она, конечно, не может быть отделена в той реальной России, которую мы сейчас все наблюдаем. В этой реальной России вообще все по-другому, чем на бумаге. РФ согласно Конституции, действительно, светское правовое государство, в котором вся власть принадлежит народу, да? Ха-ха-ха. И, конечно, реальная Россия – это совершенно другая страна, абсолютно другая. Такого Китежа, на самом деле, я даже не припомню, такого прецедента града Китежа я даже не припомню в русской истории, потому что, все-таки, коммунисты были довольно откровенны в своих формулировках – диктатура пролетариата, научный коммунизм – это все было, в общем, неким логично выстроенным зданием. Отвратительным, но логичным.
Сейчас мы видим абсолютно 2 разные страны – страна реальная и страна, существующая на бумаге. Реальная страна – это страна, вот я говорю, XV-XVI века.
С.КОРЗУН: Чем это грозит? Не, ну в советские времена тоже было, когда думали одно, говорили другое, а на кухнях о третьем.
Н.УСКОВ: Это так, да.
С.КОРЗУН: Такое раздвоение сознания, как бы, на общественное и на семейное, скажем, или на сознание своего круга.
Н.УСКОВ: Но, во всяком случае, на бумаге советское государство абсолютно соответствовало себе, оно называлось... Ну, во всяком случае, оно называлось довольно долго «Диктатурой пролетариата». Потом оно стало, конечно, там общенародным государством, как его там именовали, что, конечно, уже было началом той кривизны смыслов, о которой мы сейчас говорим.
С.КОРЗУН: Ну, и с тем, и с другим можно поспорить. С диктатурой пролетариата тоже, в общем, можно поспорить.
Н.УСКОВ: Ну, здесь ключевое слово – «диктатура».
С.КОРЗУН: Кто, Сталин – диктатура? Ленин – диктатура?
Н.УСКОВ: Ключевое слово – «диктатура» все равно.
С.КОРЗУН: Не, диктатура – да. Пролетариат я имел в виду.
Н.УСКОВ: Да, пролетариата ли, да? Понятно, что, конечно, там лжи и лицемерия было тоже довольно. Но, во всяком случае, это было более последовательно и очевидно. А здесь, когда ты попадаешь из этой России, такой, телевизионной, красивой, вот этой прекрасной картинки ты попадаешь в эту живую реальность настоящую, в общем, такой диссонанс, ты не понимаешь, где правда, А потом еще заходишь в интернет, где третья правда, естественно, и ты уже просто погружаешься в тяжелейшую депрессию, так что, в общем, лучше всего выключить и не смотреть в окно. Забыл, какой вы вопрос мне задали, прежде чем мы стали говорить...
С.КОРЗУН: Как раз чем грозит вот этот разрыв на этом этапе, когда официально провозглашается одно, цели одни, а в реальности происходит совершенно другое.
Н.УСКОВ: Ну, это, мне кажется, ведет к нарастанию такого цинизма элит, с одной стороны. С другой стороны, это, конечно, перерастание России в страшно неэффективное, очень опасное образование, которое просто ослабляет нашу конкурентоспособность как общества. И я ничего хорошего в перспективе не вижу. То есть я полагаю, что Россия просто не выдержит мировой конкуренции и как неэффективное государство исчезнет через какое-то время. Как это произойдет, не знаю. Но это, с моей точки зрения, одна из очень внятных перспектив, которые сейчас с сегодняшнего дня рисуются. Недиверсифицируемая экономика, из рук вон плохой менеджмент, отсутствие нормального инвестиционного климата, бегущие деньги, вымывание вообще любых разумных эффективных людей из элиты, то есть большая эмиграция. Мне кажется, что нарастание других проблем, социальных проблем, которые не решаются, проблемы с Пенсионным фондом неразрешимые пока и так далее, да? То есть мы в конечном итоге накапливаем количество болячек, при этом не предлагая никакого внятного плана, дорожной карты их лечения.
С.КОРЗУН: Короткий вопрос, короткий ответ. Протестанты, протестующие требуют ухода Путина. Уход Путина решит эту проблему сам по себе?
Н.УСКОВ: Нет. Я считаю, что это одна из ошибок протестного движения. Нужно оказывать давление на власть, но глупо разговаривать с человеком, пытаться разговаривать, посылая его, опять-таки, на.
С.КОРЗУН: В суд.
Н.УСКОВ: В суд, да.
С.КОРЗУН: Как мы выяснили в самом начале этой программы. Николай Усков, президент медиагруппы «Живи!», гость программы «Особое мнение». Встретимся через пару минут.
НОВОСТИ
С.КОРЗУН: И сегодня гость программы «Особое мнение» - президент медиагруппы «Живи!» Николай Усков. Николай, не удержусь. На фоне того, что закрываются различные СМИ, вы уже некоторое время президент медиагруппы «Живи!», у вас не планируется там по показателям финансовым и другим закрывать что-нибудь? Сужается делянка или нет? Или у вас все нормально?
Н.УСКОВ: У нас все нормально. Я просто полагаю, что то, что сейчас происходит, ну, некий такой подготовительный процесс крупных игроков (мы не являемся крупным игроком, могу сразу сказать), крупных игроков перед явно надвигающимся экономическим кризисом. То, что «Коммерсантъ» достаточно активно и агрессивно запускал новые продукты и мы это видели на протяжении нескольких лет, было, видимо, признано ошибочной и опасной стратегией. Поэтому я какой-то особой трагедии в этом не вижу. Действительно, газета «Коммерсантъ» - это блестящий бизнес. Но ко всем другим проектам, наверное, можно предъявить разные счеты, особенно если знать ситуацию изнутри.
Мне кажется, что в кризисное время крупные, опять-таки, игроки на рынке всегда немножко чистят свои активы, чтобы просто быть устойчивее к тем или иным событиям.
С.КОРЗУН: К тому, что происходит у вас и с вами лично. Интервью взяли у Людмилы Нарусовой и Ксении Собчак, такой роман «Мать», можно сказать, был у вас. Даже не буду сейчас спрашивать о впечатлениях, не это тема программы. Я процитирую Нарусову. Она говорит: «Вот это размежевание на стаек к вопросу о том, кто где выступает, кто в каких СМИ чего говорит, оно и приведет к тому, что мы будем жить не по-человечески, а по волчьим законам. И это очень опасно». Разговор не новый. Многие отмечали вот это, совершенно такое озлобленное размежевание не то, что на левых и правых, на своих и не на своих, как двор на двор ходил с синяками, с кровоподтеками. Всяко бывало. Там, пальцы кому сломают, да? Но, в общем, до смерти не дрались. Тут тоже, вроде, пока деремся не до смерти. Но чем-то грозит это? Не кажется вам это проблемой серьезной?
Н.УСКОВ: Ну, мне представляется, что, опять-таки, это продолжение той системы, которая складывается в обществе, когда существуют 2 информационных пространства. Одно информационное пространство, в котором есть очень жесткие правила, что можно, что нельзя, кого можно позвать, кого нельзя позвать. И присутствие в этом информационном пространстве – это некая санкция со стороны власти на то, что ты являешься респектабельным членом общества, продолжай в том же духе, все с тобой хорошо.
Если ты попал в какой-то черный список, то, значит, это первое предупреждение и ты перемещаешься в это второе информационное пространство, где тоже действуют довольно странные часто законы, например, что блогер всегда прав и какую бы он ерунду ни нес, он все равно лучше, чем та же ерунда, которую несет, там я не знаю, какой-нибудь Первый или второй канал. То есть это, действительно, стаи со своими там... Вот, попробуйте в сети что-нибудь про Путина написать или сказать, да? Вас уничтожат просто за несколько секунд.
Это начало, в общем, раскола. Две информационные повестки дня, два круга лиц, очень четко очерчены. К кому нельзя соваться в интернет, это понятно. Там, Никиту Михалкова, избиение Никиты Михалкова мы наблюдали на протяжении нескольких лет, да? Вот, ему не надо соваться в эту среду никак – там он абсолютно... Его мешают просто с грязью так, что за него даже уже хочется заступиться просто. Зато на Первом, втором канале он абсолютно респектабельный, великий режиссер.
Действительно, это 2 стаи. И возвращаясь к тому же интервью, мне кажется, Людмила Нарусова очень хорошо заметила, что «если бы Ксюша говорила те же вещи на Первом канале, например, она бы совершенно даже не выпала из той повестки дня, в которой она фигурирует, потому что у нее довольно умеренные взгляды, в принципе, у Ксении Собчак совершенно не революционные, умеренные взгляды. Но она попала в ту информационную среду, ее вытолкнули туда, и теперь она идет через запятую после Удальцова, Навального и Яшина. Естественно, она воспринимается как член другой, враждебной стаи». Очень, мне кажется, печальное, но правильное, тонкое наблюдение Людмилы Борисовны.
С.КОРЗУН: А кто кого поборет? Слон кита или кит слона? Считается, что интернет более свежий. Ну, не считается – объективно более свежее изобретение по сравнению с телевидением, и его интегрируют так или иначе. Как будет? Может ли стать так, что вот эта стая юных волков крикнет «Акелла промахнулся», все телевидение перейдет на интернет-рельсы и там тоже не будет места ни Путину, ни Михалкову. Вот, хотя бы тех, кого вы упомянули.
Н.УСКОВ: Телевидение – это, ведь, все равно производство контента, да? Новая аудитория тоже смотрит телевизор, просто она его по-другому теперь смотрит. Она смотрит самое вкусное, что сразу попадает в сеть, да? В принципе, ну что там? «Краткий курс счастливой жизни» Валерии Гай Германики посмотрели, я смотрел в интернете, например, как очень многие. «Вечернего Урганта» я смотрю в интернете, многие новостные выпуски я смотрю в интернете. Это, как бы, такая, естественная вещь, потому что ты уже выпал из той культуры, когда ты пришел с работы в 6 вечера, включил ящик и уже не выключаешь до 11-ти, а потом идешь спать. Я уже живу в другой совершенно там культуре, в которой ты, во-первых, гораздо позже возвращаешься домой, во-вторых, у тебя там сразу включен компьютер, мобильный телефон и телевизор, где фоном чего-то жужжит. И не факт, что это будут центральные каналы, это может быть кабельный канал и так далее. То есть это 2 культуры, да? Пока традиционная культура, культура Первого канала, условно говоря, она более многочисленна, очевидно, и судя по тем цифрам, которые получает партия власти, она, конечно, доминирует сегодня в стране. Но доминирование это уже не столь безусловно.
С.КОРЗУН: А тенденция, тренд-то какой? Поборет кит слона?
Н.УСКОВ: Ну, Яндекс уже поборол Первый канал, то есть уже по охвату аудитории Яндекс превзошел Первый канал. Но Яндекс – это еще не сайт Openspace, да? Это нужно понимать, что, все-таки, Яндекс – это поисковая машина, это сервис. Поэтому его победа над Первым каналом – это просто победа удобного сервиса, но не победа идеологическая, да? То есть удобный сервис, которым удобно пользоваться, им пользуются даже люди, которые смотрят Первый канал вживую, потому что им удобно пользоваться. Но это не значит, что они в пользу Яндекса откажутся от смотрения Первого канала.
С.КОРЗУН: Николай, слушатели вас вербуют в ряды болельщиков футбола. Спрашивает сразу несколько человек свежие вопросы: «Что вы думаете про наш футбол?»
Н.УСКОВ: Я не болельщик, хотя я, конечно, такие, ключевые игры всегда смотрю и мне было, конечно, там... Я бы сказал, мне было не больно смотреть, мне было скучно смотреть наш исторический матч с Грецией. Игра была, действительно, очень неважная. Но я был, в общем, шокирован реакцией болельщиков, честно. Я считаю, что Аршавин, конечно, выразился, может быть, неуклюже, но он не поэт и не писатель, чтобы уклюже выражаться, и потом мне кажется, у Аршавина было больше поводов расстраиваться, чем у болельщиков. Все-таки, Аршавин играл и проиграл. И какое-то сочувствие человеческое к футболистам, которые играют как умеют, все-таки, должно быть у нас, зрителей. И я был честно шокирован вот этим заголовком в «Московском комсомольце» «Уроды», да? Я просто был шокирован всем этим. Мне кажется, что мы должны проявлять ну ладно, больше терпимости, но мы должны, в общем, быть реалистами, какого чуда мы ждали. Мы что, не знали, какая у нас команда, да? Мы знали прекрасно.
С.КОРЗУН: Ну, Фурсенко пообещал, что едем побеждать, в общем.
Н.УСКОВ: Ну, естественно, не может же Фурсенко сказать «Мы едем проиграть». Понятно, что он пытался как-то всех подбодрить. Но все мы понимали, да? Мы, конечно, все болеем, да? Ну что ж тут сделаешь-то? Ну, не везет нам с футболом. Ну, не получается у нас почему-то большой футбол. Ну, хоть хоккей получается, хоть что-то есть. Надо себя утешать малым и любить, все-таки, тех спортсменов, какие бы они ни были, какие бы они чипсы ни рекламировали. Ну, вот, какие они есть, такие есть. Любить их и уважать за то, что они хотя бы что-то пытаются сделать.
С.КОРЗУН: Николай Усков. Последняя тема, международная. «В США прошел первый праздник, - пишет Newsru.com, - в честь военных гомосексуалистов. Понравилось не всем. Мероприятие состоялось 26 июня (это в 2010 году была изменена эта концепция «Don’t ask, don’t tell», то есть «Ничего не знаем, хотите – служите, нет вопросов». Сейчас каждый имеет право на свою принадлежность к любой из групп, в том числе там лесбиянки, гомосексуалисты, транссексуалы и так далее, и тому подобное. Но министр обороны сам лично предпочел на этом празднике не присутствовать и обещался там, ну, по каналам интернета, по Скайпу или какими-то другими. Недостаточно либерализма в США? Либо что, вот, происходит?
Н.УСКОВ: Ну, мне кажется, что, все-таки, любой человек в такой ситуации должен, если у него есть, конечно, пространство маневра, выбирать, что ему предпочтительней. Потому что, с одной стороны, у него могут быть свои эмоции, с другой стороны, государственный долг, да? Свои эмоции, видимо, оказались в данной ситуации сильнее. Возможно, оказались в данной ситуации сильнее какие-то корпоративные соображения, что не нужно слишком уже злить, там я не знаю, какую-то гомофобную часть, например, вооруженных сил.
Мне кажется, что в реальности просто американское общество достаточно взрослое и оно как-то изжило во многом открытую неприязнь. Но, конечно, каждый все равно сам решает, хочет ли он открыто ассоциироваться с какими-то мероприятиями геев и лесбиянок. Или он предпочитает, все-таки, быть, там я не знаю, в стороне от этого.
Комментариев нет:
Отправить комментарий