Убийственные аргументы ("Foreign Policy", США)

Теги: борьба с терроризмом, Политика, Северная Америка, Барак Обама, Иран,Мировые СМИ, беспилотный аппарат

Майкл Коэн (Michael A. Cohen)

7.06.2012, 13:41

Фото: EPA

Почему скандал вокруг расстрельного списка президента Обамы только пойдет на пользу его кампании по переизбранию

На прошлой неделе две разоблачительные статьи в New York Times выставили внешнюю политику президента Барака Обамы, пожалуй, в самом неблагоприятном свете с тех пор, как он пришел к власти. Во-первых, было сообщено, что у Обамы есть «расстрельный список» деятелей «Аль-Каиды» и что он лично дает «добро» на крупнейшие удары беспилотников в продолжающейся глобальной войне с террором. Хотя личное участие Обамы свидетельствует о том, что цели отбираются как минимум не произвольно, в статье также подчеркивается тот факт, что президент дает приказы о нанесении ударов, в том числе по гражданам США, без какого-либо контроля со стороны Конгресса или судов.

Затем нас известили о том, что при Обаме Соединенные Штаты не только продолжили фактическую войну с Ираном, но и осуществили ее эскалацию. Речь идет о применении кибероружия, призванного сорвать усилия Ирана по созданию ядерных боеголовок.

Оба эти сюжета говорят о недостатке прозрачности в Белом доме Обамы по вопросам национальной безопасности, равно как и о несколько неразборчивом использовании силы президентом против объявленных и необъявленных врагов Соединенных Штатов. Но если абстрагироваться от множества веских причин, по которым такая политика должна вызывать озабоченность с точки зрения права и морали, то маловероятно, что эти разоблачения нанесут Обаме политический урон. Совсем наоборот. Если некоторые члены президентской партии могут почувствовать себя оскорбленными действиями Обамы, то огромное большинство американцев, по всей видимости, относится к ним совершенно беззаботно. Фактически, эти истории нейтрализуют нападки республиканцев и укрепят и без того мощный рейтинг президента в том, что касается вопросов национальной безопасности. В стране, которая уже тридцать лет не может простить Ирану захвата заложников и опасается потенциальных махинаций террористов-джихадистов, действия Обамы гарантированно принесут ему политические очки.

Чтобы понять, почему существование президентского расстрельного списка мало повредит мощным позициям Обамы в вопросах внешней политики, важно помнить о том, что война беспилотников американцам не просто нравится — они ее обожают. Опрос, проведенный Washington Post в феврале, показал, что 83 процента американцев одобряют курс Обамы на применение беспилотников. (Трудно представить себе что-то, что сегодня устроило бы 83 процента американцев). Кроме того, применение беспилотников поддерживает целых 77 процентов либеральных сторонников Демократической партии — а 65 процентов не имеют ничего против ракетных ударов по гражданам США, как это было в случае йемено-американского священнослужителя Анвара аль-Авлаки, убитого в сентябре прошлого года в результате удара беспилотника.

Популярность беспилотных летательных аппаратов нетрудно понять. Они дешевы; они безвредны для американцев; они убивают «плохих парней». То, что в результате таких ударов могут случайно погибнуть ни в чем не повинные мирные жители или что они существенно выходят за рамки статутного права, вызывает гораздо меньшую озабоченность. Действительно, мало в какой войне Америки подобные правовые и гуманитарные тонкости имели какое-то значение для электората.

И, будем справедливы к Обаме, в войне беспилотников для американского народа нет ничего неожиданного. На протяжении всей кампании 2008 года тогдашний сенатор Обама громко и бескомпромиссно выступал за расширение ударов беспилотников по «Аль-Каиде» в Пакистане. В его официальном заявлении о согласии на выдвижение кандидатом на пост президента, сделанном на общенациональном съезде Демократической партии в августе 2008 года, не было страстного призыва закрыть лагерь в Гуантанамо или свернуть войну с террором. Вот что тогда сказал Обама: «Я призывал к выделению дополнительных ресурсов и войск на завершение борьбы с террористами, которые напали на нас 11 сентября, и четко заявил о том, что нам нужно заполучить Усаму бен Ладена и его сподручных, если мы их засечем. Знаете, Джон Маккейн любит говорить, что будет следовать за бен Ладеном до врат ада — но он не доберется даже до той пещеры, где он живет».

Не так уж это тонко, но, с другой стороны, здесь нет особой двусмысленности по поводу планов Обамы в качестве президента.

Что касается кибервойны с Ираном, то она вписывается в ту же категорию, что и беспилотники. Американцы не любят Иран; их глубоко беспокоит возможность получения Тегераном ядерного оружия и они продемонстрировали поразительную готовность к предотвращению этого силовыми методами. Более того, опрос, проведенный в марте 2012 года, показал, что 53 процента американцев поддерживают военную операцию против Ирана. «даже если она приведет к росту цен на бензин и топливо в Соединенных Штатах».

При такой статистике нетрудно себе представить, что подавляющее большинство американцев в полной мере поддержало бы тайную киберкампанию как дешевый и эффективный способ сорвать ядерные планы Ирана. И вновь, то, что подобные действия могут представлять собой акт агрессии Соединенных Штатов в отношении Ирана, вызывает лишь периферийную озабоченность.

В любом случае, все это на руку Обаме, так как показывает, что он всерьез намерен защитить американцев от террористов, от иранцев с ядерным оружием и от других раздутых потенциальных угроз Соединенным Штатам. Обе статьи в New York Times не только приносят Обаме краткосрочную политическую выгоду, доказывая его жесткость, но и дают отпор критике республиканцев по важнейшему вопросу. Если есть такая тема, по которой Обама некоторым образом уязвим перед их критикой, то это Иран и представление о том, что он недостаточно жестко препятствует усилиям этой страны по созданию ядерного оружия. Действительно, республиканцы уже несколько месяцев призывают к расширению тайных операций против Ирана. Теперь сюжет о кибервойне демонстрирует, что именно этим Обама и занимается. А сюжет о беспилотниках является очередным напоминанием о том, что Обама не ослабляет борьбу с «Аль-Каидой», которая включает в себя ликвидацию Усамы бен Ладена, а теперь — и второго номера в террористической организации, Абу Яхьи аль-Либи. Белый дом, мягко говоря, ничего не теряет, напоминая об этом американцам.

Последний штрих: ни операции беспилотников, ни тайная война Обамы против Ирана не вызывают серьезных межпартийных противоречий. Республиканцы вряд ли будут критиковать расстрельные списки или кибервойну. Возможно, они до минимума ограничат свои похвалы, но именно такую политику давно поддерживают республиканцы. Даже кандидату в президенты Митту Ромни, далеко не последовательному в своих нападках на Обаму, пришлось бы нелегко, если бы он решил ударить по президенту на этих фронтах. В действительности эта политика является предметом политического консенсуса, что не может не вызывать обеспокоенность.

Однако, если у кого-то Обама вызывает огорчение, то это его собственная либеральная база. Реакция левого демократического крыла на публикацию разоблачительных статей в New York Times была и остается жесткой. Но вряд ли такая критика волнует избирательный штаб Обамы. То, что политика Обамы в области национальной безопасности расстраивает либералов, лишь подтверждает его имидж демократа, который в отличие от Джимми Картера/Майкла Дукакиса/Джона Керри не боится применять мощь Америки. Разумеется, все это политические клише, но довольно мощные — и они явно формируют внешнеполитическое мышление администрации Обамы со дня его прихода к власти.

В конце концов, существует масса легитимных политических причин для того курса, на который Обама вступил в рамках борьбы с терроризмом и сдерживания ядерной программы Ирана. Но необязательно быть циником, чтобы признать наличие ощутимой политической выгоды. Ведь неслучайно же эта информация попала в руки журналистов New York Times.