Новость последнего часа, которая всех взбудоражила, это слухи о задержании Романа Абрамовича. В Америке. Пришло, правда, довольно быстро опровержение. Тем не менее, акции «Норникеля» и группы Evraz начали падать заметно. Это что, такие новые биржевые войны интересные?
К. РЕМЧУКОВ - Нет комментария. Потому что так быстро пришло опровержение от представителей Абрамовича, что даже непонятно, что это. Может похожий на Абрамовича, может быть тот же Абрамович, но другой. Абрамович фамилия я думаю распространенная. Поэтому какого-то Абрамовича задержали, тут же сказали: о, Абрамович. Тем более Березовский же был в последние дни все время в поле информационном. Так что если события не было, то чего комментировать. Но интересно то, что реагируют.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Акции упали. События не были, а потери ощутимые.
К. РЕМЧУКОВ - Если действительно там нет ничего, быстро вернутся назад. Все докупят.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Хорошо. О событиях гораздо более длительных и с ощутимыми последствиями это история с Кипром. Сегодня ночью все-таки договорились. Но тут отличился Дмитрий Медведев с совершенно замечательным комментарием, когда премьер-министр сказал «на Кипре продолжают грабить награбленное». При этом буквально несколько дней назад Дмитрий Медведев говорил, что в банках Кипра оказались заблокированы счета российских госструктур. Что это за «грабь награбленное»?
К. РЕМЧУКОВ - Опять, можно конечно обсуждать «грабь награбленное», это устоявшийся штамп, экспроприация экспроприаторов, народный перевод, фраза Маркса и Энгельса из «Манифеста» о том, что экспроприация экспроприаторов переводится как ограбление ограбленного на бытовом языке. Вы знаете, у меня ощущение, Таня, что Дмитрий Анатольевич Медведев не всегда точно использует слова, лексику, термины для описания реальной ситуации. Просто ощущение такое, я достаточно внимательно слежу за всеми его высказываниями. Поэтому мне кажется это очень неудачное высказывание. Потому что оно касается денег и совершенно очевидно, что произошел фактически силовой захват денег, которые принадлежали россиянам. Или российским компаниям, потому что счета свыше 100 тысяч евро будут облагаться 30% налогом. Плюс в течение нескольких месяцев могут не разрешать вывод капитала и из-за того, что Кипр являлся страной ЕС, с абсолютно понятными стимулами, притягательными для инвестора, а именно 10% корпоративный налог вместо 24%, и свободный вывоз заработанных денег из острова. Часть ЕС. Значит, распространяются все гарантии ЕС на все это дело. Происходит таким образом. Поэтому эта реакция, если бы эта реакция была в ряду других сегодняшних реакций, то можно было бы счесть, а поскольку госканалы, информационные агентства показывают только такую реакцию Медведева и очень странный, я перед тем как выехать к вам, посмотрел новости на Первом канале, на 23-й минуте появилась новость о том, что пресс-секретарь президента сообщил о том, что Путин дал указание реструктуризировать кипрский долг. Как это так? Все предыдущие дни это новость номер один и вдруг на 23-й минуте. Значит, что-то там произошло, либо договорились о чем-то, что какие-то важные активы сохраняют, это была договоренность, скажем, с Баррозу, либо то, что мы не до конца пока понимаем. Просто даже смещение этой темы на всех международных каналах это главная тема. Если вы зайдете на сайт Wall Street Journal или Нью-Йорк таймс, это будет все равно первая тема. И вдруг у нас на 23-й минуте. Значит, не хотят привлекать внимание. А реакция Медведева ну да, 9 из 22 млрд. евро или 12 млрд. долларов это частные вклады. Ну можно считать, что там люди уклонялись от налогов. Но 12 млрд. евро, это сколько, еще четыре - 16 млрд. получается долларов это деньги компаний. Которые действительно там могут проводить. Если с них состригут эти деньги, это будет весь состриг, который нужен был по изначальному условию Европейского банка. Так что если вспомнить, что до этого была Исландия, которой мы тоже помогали и были сильные подозрения, что там наши денежки, а до этого была еще такая же офшорная зона Ирландия, то мы видим, что постепенно Европа отстреляла все такие юрисдикции офшорные либо полуофшорные, где русский капитал накапливался в течение 2000 лет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - То есть они так прислушались к призыву Владимира Путина в ходе офшоризации?
К. РЕМЧУКОВ - Де-факто получается так. Но Путин имел в виду, что денежки…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вопрос: а что имел в виду Путин на самом деле.
К. РЕМЧУКОВ - Он имел в виду, чтобы с офшоров денежки перетекли в Россию и служили здесь, а тут произошла просто экспроприация этих денег. Просто налет такой, никто не извиняется, никто не говорит о правах собственности. Но психологически расчет абсолютно точный. Поскольку если деньги у тебя левые, то ты не выйдешь с транспарантом, и не будешь бить себя в грудь, как киприоты простые, которые на улице. Поэтому очень такая точная операция по изъятию денег в бюджет кризисной Европы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Мы сейчас сделаем перерыв буквально одну минуту, но потом тему Кипра продолжим. Попытаемся выяснить, кто там победитель, а кто побежденный. Оставайтесь с нами, программа «Особое мнение» с Константином Ремчуковым скоро продолжится.
РЕКЛАМА Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Продолжается «Особое мнение». В истории с Кипром кто кого заборол?
К. РЕМЧУКОВ - Совершенно очевидно, что мы оказались просто поставщиками денег для европейской экономики. Вместо того чтобы расплачиваться, объяснять, что мы реструктуризируем свою задолженность, просто берут и 30% с вкладов, которые свыше 100 тысяч долларов, и, кстати, говорят 100 тысяч долларов не будут трогать, это 100 тысяч, которые были застрахованы. В пропорции примерно 30 млрд. евро депозиты застрахованные, а 35 незастрахованные. То есть тут еще я думаю, могут быть незастрахованные вклады до 100, хотя по закону европейскому все вклады должны быть сохранены. В общем, такой популизм. Такой опять социализм. Типа сто тысяч это деньги, нажитые праведным трудом, и их не тронем, а все остальные деньги, предположим, 150 тысяч или 200 тысяч мы побреем. Эти вклады. Я не люблю такие политики, потому что мне уже приходилось говорить, и я повторю эту мысль существенную, каждое отклонение от принципов, от ценностей рыночной капиталистической экономики, уважения частной собственности это повод неокрепшим умам в нашей стране проводить политику конфискационного репрессивного толка в отношении российских граждан. И уже не будет никакого указа. Мы не можем сказать: ну как же так, вы нарушаете, - потому что вам тут же очень грамотно объяснят, что все нарушают, что целесообразность требует. Поэтому я вижу, что сейчас время такое какое-то в стране тревожное, когда любой конфликт на любой почве используется для решения каких-то консервативных политических задач, мы видим, что конфликт Гусева с думой. Вдруг я уже слышу, что хотят изменить законодательство о СМИ, вдруг слышу, что уже нужно, чтобы владелец не был главным редактором. Я про себя сразу думаю. И гендиректором. Уже какие-то…, заметка не нравится, иди в суд. Нет, оказывается уже целый ворох каких-то инициатив, уже кто-то говорит о том, что создадим комиссию по этике и будем штрафовать многомиллионно. Вас. Это опять будут люди сидеть и определять, этично, неэтично. То есть стандартные процедуры суда, иди в суде и доказывай. Потому что этика, что такое этично, неэтично, чтобы штрафовать кого-то. Нарушен закон или не нарушен закон.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но это вопрос суда.
К. РЕМЧУКОВ - Это суда. А здесь получается, что частный конфликт нескольких депутатов используется как в свое время трагедия в Беслане захват заложников, просыпаемся на следующий день – отменяются выборы губернаторов по всей стране. Ну какая связь? У вас терроризм, захват заложников, нет, использовали и сейчас мы видим, что не вернулась полностью эта мера.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А почему депутатам разрешают это делать? Все-таки на депутатов есть какая-то управа.
К. РЕМЧУКОВ - На депутатов есть управа, безусловно, она в исполнительной власти. У нас супервласть. Но вопрос в том, что видимо, руками депутатов хотят чего-то сделать. Руками депутатов. Депутатский корпус не самый популярный в глазах общества я так понимаю. Люди от депутатов ждут чего угодно. Особенно на фоне скандалов, которые были в последнее время, связанные с имущественными активами депутатов и вот если их руками будет проводиться курс на ужесточение, на обуздание так называемой четвертой власти, а именно СМИ, то исполнительная власть как бы ни при чем. И Песков же четко сказал, что Путин в курсе конфликта, но не будет вмешиваться. Я для себя это интерпретировал одним образом – что Путин не будет отзывать Гусева из Общественной палаты. Депутаты это уловили. Сигнал, что не надо так сильно жать Гусева. Но хотят застолбить какие-то изменения, наступающие на свободу слова.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Какова вероятность того, что эта практика распространится на другие СМИ?
К. РЕМЧУКОВ - Эта практика чего?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Наезда на конкретное издание. На конкретное СМИ.
К. РЕМЧУКОВ - Вероятность всегда высокая, потому что СМИ, понимаете, Татьяна, дело в том, что почему-то отражение фактов жизни в мозгах депутатов, либо реакционных политиков, всегда важнее, чем сами факты жизни. Условно говоря, воровство в «Оборонсервисе» это не такой грех, как издевательское описание воровства в «Оборонсервисе». Понимаете, и вот когда сейчас все, что происходит, говорится, что это из-за того, что «Эхо Москвы», да «Эхо Москвы» по сравнению со всеми федеральными каналами и другими радио это ничтожный процент. При всех успехах вашей радиостанции, сколько у вас, 5 миллионов слушателей за месяц. Что такое 5 миллионов из 143 или 144 миллионной стране. Но оказывается отсюда зараза идет. Или от того же «МК». Эта методология так часто использовалась все советское время, что оказывается, плохо не потому что люди воруют многомиллиардные бюджеты разворовывают, денег, которые выдали на оборону, а потому что вы об этом говорите. Да еще не в той тональности, не так почтительно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Объясните мне тогда вот что. Вот вы интерпретировали как-то заявление Путина. Но ведь депутаты от «Единой России» состоят в партии, у партии есть лидер. Этого лидера мы по конфликту не услышали. Мы его услышали по Кипру, по чему угодно. Вопрос: тут что, как, Дмитрий Медведев не хочет вмешиваться, или уже Владимир Путин сказал, и он не считает нужным выступать.
К. РЕМЧУКОВ - Это интересный вопрос. Дмитрия Анатольевича Медведева в нынешней фазе его развития как политика очень интересный. Потому что если посмотреть концептуально, то любой политик и в обозримом будущем вряд ли у кого будет такая возможность, если ты молодой, Дмитрий Анатольевич, если ты демократический либерально мыслящий человек, о чем свидетельствует текст его знаменитой статьи «Россия, вперед!». То что тебе еще нужно. Ты глава правительства и ты лидер ведущей партии в думе. Разве можно представить кого-то из оппозиционеров сейчас, чтобы в обозримом будущем он был лидером ведущей, даже если он в силу каких-то причин становится президентом страны, разве он может иметь ведущую политическую партию. Я реалистически этого не представляю. Мы помним, Ельцин почти весь свой срок боролся с думой, в которой у него сторонники были в меньшинстве. Это постоянно вело к компромиссам. По бюджету, по реформам, по всему, чего угодно. Потому что он все время должен был с регионами с сенаторами, с депутатами договариваться. И вот сейчас у Медведева все, что нужно для того, чтобы Россия летела вперед. Ты премьер, ты контролируешь исполнительную власть бюджета, развития и у тебя партия, в которой ты лидер, которая должна через думу все это проводить. Мы ничего не видим. Я ничего не вижу. Скажу уже. Я ничего не вижу. Может очки надо…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Можем говорить, как мы с вами вдвоем ничего не видим.
К. РЕМЧУКОВ - Мы ничего не видим, мы не видим реформаторских планов, мы не видим реформаторской структуры правительства, мы не видим иерархии приоритетов, чего нужно делать в нашей стране. Мы не видим, затухло огромное количество слов, которые произносились, связанные с модернизацией, с национальными проектами. Вот все это куда-то исчезло. Мы видим, что коррупция есть и в невиданных масштабах, и мы не видим политики, при которой будет поставлена задача в стране вытеснить в ближайшие сроки криминал из всех легальных форм деятельности и бизнеса. Потому что, когда люди говорят, что преступность будет всегда, ну скорее всего человек несовершенен, так будет. Но задача практическая для власти, если бы я был руководителем страны, я говорю, я через 3 года все легальные формы деятельности от торговли до производства, там не будет никакого криминала. Мы загоняем их в проституцию, мы загоняем их в торговлю оружием, наркотиков, то есть эти пока сферы деятельности есть, вот там будут все эти гангстеры и преступники. У нас нет таких этапов становления России как нормальной страны. И это Медведев. Но я беседовал в последние дни со многими людьми из окружений и того и другого руководителя страны, и знаете, на что обратили внимание люди. Что нарушена коммуникация между Медведевым и Путиным. Вот когда вы по телевизору видите, что Путин встречается с министрами, это каждый день показывают, наверное. Вы когда последний раз видели, что Путин встречается с Медведевым, и они обсуждают планы правительства. Не помните.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Не вспомню.
К. РЕМЧУКОВ - И это идет, как мне говорят не столько от Путина, потому что когда кампания началась давления на Медведева, то оказалось, что его сплавляет окружение Путина, которые хотят посадить своего человека, чтобы денежки он распределял. А все, которые люди более-менее в теме, иносказательно вот мне рассказывали несколько человек иносказательно, типа ну давай представим, ты владелец газеты, у тебя есть главный редактор. Ты поставил главного редактора. И все говорят о том, что главный редактор вспоминает, что он тоже был когда-то владельцем газеты. И он не хочет со мной общаться так, как надо. Он не хочет согласовывать, не хочет проводить…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Субординацию не хочет соблюдать.
К. РЕМЧУКОВ - Да, и это создает большое напряжение во власти сейчас.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - То есть Дмитрий Медведев, не желая общаться с Владимиром Путиным, как премьер-министр с президентом, он думает о чем? Об упущенных возможностях, о политическом будущем. Как это можно объяснить?
К. РЕМЧУКОВ - Опять не буду гадать, о чем он думает. По факту я думаю, он внимательно прочитал закон о правительстве, и видит, что закон о правительстве достаточно внятно говорит о том, что правительство это самостоятельный мощный орган. В котором согласование и корректировка каких-то вещей с президентом возможна, но необязательна по каждому вопросу. Поэтому отсюда вытекает два вопроса. Где эта стремительная работа правительства, раз оно такое самостоятельное, и второе – насколько институт это традиция, это привычка, это ожидание партнера, насколько этот институт учитывается, что президент страны, назначающий премьера, ожидает какой-то иерархии, какого-то согласования. И подает такой сигнал. Можно ли игнорировать в нашей стране, я не думаю, что это продуктивно. Поэтому здесь кроется с моей точки зрения напряжение предстоящих месяцев. Оно точно также влияет на инвестиционный климат, поскольку оно создает ситуацию непредсказуемую.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я все равно не понимаю. Не могу себе объяснить мотивацию Дмитрия Медведева. Зачем он себя так ведет. Все-таки во власти президента отправить правительство в отставку.
К. РЕМЧУКОВ - Ну вот, давайте…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - За неэффективность.
К. РЕМЧУКОВ - Во-первых, тут все-таки можно играть с учетом каких-то вещей, которые ты учитываешь. Скорее всего, Путин пообещал Медведеву, что он назначает его премьером на весь срок.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Условная неприкосновенность…
К. РЕМЧУКОВ - И он знает, что Путин вообще-то своих людей, которые лояльны ему, не обманывает. И Путина тоже ловушка здесь. Тонкий психологический расчет. Ты можешь вести себя как плохиш, а тебя все равно никто не выгонит, потому что обещали. Но если ты вдруг тебе надоело и ты выгоняешь премьера, меняешь его на другого, то ты разрушаешь созданную тобой систему. Потому что другие тоже начинают думать: о, оказывается, слово ничего не значит. Поэтому тут есть определенная психологическая ловушка для Путина, даже если ближайшее окружение может его подталкивать к таким действиям, мне кажется, что это его личный выбор, как управлять этой командой, которая пока знает одно – ты лоялен президенту, ты в команде.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Сейчас сделаем перерыв на несколько минут. Оставайтесь с нами. «Особое мнение» продолжится.
НОВОСТИ
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Продолжается программа «Особое мнение». Заканчивая тему непростых взаимоотношений Владимира Путина и Дмитрия Медведева, учитывая то, в какой ситуации находится Владимир Путин, мне интересно, к чему может такое поведение премьера привести. Если он и дальше будет так себя вести. Страной надо же как-то эффективно управлять и премьер-министр, в том числе должен это делать.
К. РЕМЧУКОВ - Конечно. Я думаю, что если допустим, он будет уволен с этого поста, то это создание новой ситуации, как бы у оппозиции появляется лидер. Который не за решеткой. Потому что мы видим, что сейчас спрямляются смыслы оппозиционных движений и Путин, это, кстати, у всех лидеров, которые очень долго у власти, Путин становится фигурой, против которой объединяются и левые, и правые. И национал-социалисты, и правые радикалы. И в этом смысле это осложняет политическую жизнь Путина, потому что оказывается для объединения нужен только один лозунг - против Путина. И в этом смысле Ходорковский в тюрьме, даже если он выйдет на свободу, он не будет политикой заниматься. Моя гипотеза. А Медведев получается лидер вот этого протестного движения. Это один сценарий. Второй сценарий, что его по-хорошему перемещают на пост, несколько гипотез было…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Спикера Совета Федерации.
К. РЕМЧУКОВ - Нет, не спикера, а объединенный какой-то надсудебный орган, который как бы координирует все суды.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Он же юрист.
К. РЕМЧУКОВ - Он юрист и поскольку все понимают, что главная проблема это отвратительная судебная система, ему говорят, вот давай, старик, займись, ты тем более сам неоднократно говорил, давай создай такую систему судебную, чтобы тут был климат офшор. Для инвестора.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - На Дальнем Востоке.
К. РЕМЧУКОВ - Либо еще что-то такое. Почетное. Такой вариант тоже возможен. Захочет ли на него пойти Медведев в этом случае, он тогда политически перестает быть самостоятельной фигурой. Третий вариант он начинает работать как сумасшедший, как канцлер Аденауэр в Германии, и все говорят: слушайте, реформы… Как косыгинские реформы, никто же не говорил про Брежнева, а все говорили, косыгинские реформы это шанс советской экономики перейти на хозрасчет, двинуться вперед к новым вершинам. И Косыгин, проходит десятилетие он абсолютно легендарная грустная голубоглазая фигура.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но проблема в том, что Дмитрий Медведев уже был президентом и от него уже все ждали и реформ и рывков, и связывали с ним бесконечные надежды.
К. РЕМЧУКОВ - Поэтому это третий сценарий.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я поняла. Вопросов нет. Наши слушатели и зрители в своих вопросах и просьбах, конечно же, не обошли тему смерти Бориса Березовского. И если суммировать то, что они пишут, то наиболее нейтрально просят вас оценить все-таки, больше хорошего или плохого Борис Березовский сделал для России. По вашей оценке.
К. РЕМЧУКОВ - Опять такая ловушка этическая. О покойниках либо хорошо, либо ничего. А здесь если оценка, то она предполагает любой исход разговора на эту тему.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Можно сказать: ничего.
К. РЕМЧУКОВ - Я же не потому, просто хочу оговорить, что я имею в виду, когда говорю такой этический момент. Но в целом мне кажется, что Березовский ярчайшее воплощение 90-х и ельцинского периода и постсоветской модели развития. Когда различные ресурсы административные, политические, информационные, финансовые могли использоваться для достижения своих целей. Когда политический шантаж любого чиновника, любого конкурента с колоссальными атаками на этих людей, если они не выполняли волю, стал нормой, потому что в свое время это было неожиданно, вдруг появляется Доренко. И начинает что-то говорить. И он появляется каждый вечер и говорит что-то. И люди видят, что просто идет, мы видели, как борьба за информационный ресурс, за вот эти каналы становилась смыслом, не для того чтобы информировать общество, а для того чтобы шантажировать своих противников. И с этим прочно связан образ Бориса Абрамовича Березовского. Для меня каждый человек остается каким-то ярким событием или фразой, мне он запомнится навсегда фразой, которая была сказана: Борис Абрамович, какие проблемы, деньги проблемы. Деньги не проблема, - сказал Борис Абрамович Березовский, - деньги всегда были, есть и будут, их просто сейчас временно нет. То, что деньги не проблема, они всегда были, есть и будут, просто их сейчас временно нет, это очень такая в его стиле фраза, которую я запомнил и часто привожу даже в разговорах с членами семьи. Но мне кажется, что все-таки его судьба это судьба человека, который не мог создать команду. Люди, которые в 90-е годы вознеслись к власти, это люди, которые вдруг неожиданно приходят из других миров, из лабораторий, из научного института, из доцентской должности, младший научный сотрудник, член-корреспондент и начинает общаться с теми людьми, которые раньше были абсолютно недоступны. И видит, что они умнее этих людей. Они быстрее соображают, они в состоянии придумывать что-то и возникает соблазн порулить. Если вот этот человек президент или министр или первый вице-премьер, почему я не могу этим заниматься. Это соблазн. Но мы видим, что прошло 20 лет, что он так и не смог создать команду. Вот Путин пришел, его исходный ресурс в 1997 году, если посмотреть в 1997 году кто такой Березовский и кто такой Путин, это несопоставимые по влиянию и по операционной деятельности в стране люди. Сейчас кто такой Путин в стране, как он контролирует все и кто Березовский, его судьба последних лет. Изгой. Путин создал команду из сослуживцев, из питерских, из чекистских, из каких угодно, которые выполняют функцию. Он выбрал модель вертикали власти, в которой ценится дисциплина. Березовский фонтанировал идеями, и поэтому он выглядел всегда ярче в своих собственных глазах, чем любой тот либерал, с которым он пытался бороться с Путиным. Это одна из проблем, почему либералы не могут объединяться. Потому что в его судьбе судьба всего либерализма России этого постсоветского типа. Все такие яркие, все такие способные, что никого не видят партнерами по горизонтали. И последний мне кажется, иск к Абрамовичу это как сказали бы философы – метафизический крах Березовского. Потому что его ум оценивает ситуацию, нужны деньги, начинает анализировать, он говорит, Абрамович всегда молчит, не дает интервью, никогда не выступает, если я начинаю иск против него, вряд ли он будет публично защищаться и рассказывать все эти вещи. Здесь появляется площадка для торга. Может отступные, может быть внесудебные. И вдруг выходит Абрамович и рассказывает с колоссальными репутационными потерями для себя как внутри страны, так и за рубежом, подноготную своего бизнеса, где, когда, кому, что давал, что говорили. Это была полная неожиданность. И из суда выходит Березовский с вердиктом судьи о том, что слова, которые произносит Борис Абрамович, недостоверны. Или не заслуживают доверия. А слова, с которыми выходит Абрамович, подтверждаются и заслуживают доверия. Мне кажется, после этого он уже не мог больше опираться на свой мозг, конструируя альтернативную реальность. Он все время жил мне кажется, с тех пор как оказался в Лондоне, конструируя альтернативную реальность для себя, для России, для Путина. Его прогнозы, еще год и он не переживет, и тут он получил пробоину в самом сильном своем качестве. Математика, мыслителя, который рассчитал, в том числе и психологический тип своего противника. Вот это мне кажется, и привело к тому, что он утратил интерес к жизни и умер.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Как вы считаете, Владимир Путин что-нибудь скажет по поводу Березовского или нет?
К. РЕМЧУКОВ - Не думаю, что он должен говорить что-то. Потому что смотрите, если все картинки, вот я сегодня смотрел газеты английские, Guardian, не помню все, которые смотрел, и везде Березовский рядом с Ельциным. Везде. То есть Березовский человек эпохи Ельцина. Фотографии, где бы Березовский стоял с Путиным или Путин представлял, мне не попадалось в эти дни. Зачем ему что-то говорить? Он от него оторвался и так и послал его в ту эпоху, эпоху Ельцина.
К. РЕМЧУКОВ - Нет комментария. Потому что так быстро пришло опровержение от представителей Абрамовича, что даже непонятно, что это. Может похожий на Абрамовича, может быть тот же Абрамович, но другой. Абрамович фамилия я думаю распространенная. Поэтому какого-то Абрамовича задержали, тут же сказали: о, Абрамович. Тем более Березовский же был в последние дни все время в поле информационном. Так что если события не было, то чего комментировать. Но интересно то, что реагируют.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Акции упали. События не были, а потери ощутимые.
К. РЕМЧУКОВ - Если действительно там нет ничего, быстро вернутся назад. Все докупят.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Хорошо. О событиях гораздо более длительных и с ощутимыми последствиями это история с Кипром. Сегодня ночью все-таки договорились. Но тут отличился Дмитрий Медведев с совершенно замечательным комментарием, когда премьер-министр сказал «на Кипре продолжают грабить награбленное». При этом буквально несколько дней назад Дмитрий Медведев говорил, что в банках Кипра оказались заблокированы счета российских госструктур. Что это за «грабь награбленное»?
К. РЕМЧУКОВ - Опять, можно конечно обсуждать «грабь награбленное», это устоявшийся штамп, экспроприация экспроприаторов, народный перевод, фраза Маркса и Энгельса из «Манифеста» о том, что экспроприация экспроприаторов переводится как ограбление ограбленного на бытовом языке. Вы знаете, у меня ощущение, Таня, что Дмитрий Анатольевич Медведев не всегда точно использует слова, лексику, термины для описания реальной ситуации. Просто ощущение такое, я достаточно внимательно слежу за всеми его высказываниями. Поэтому мне кажется это очень неудачное высказывание. Потому что оно касается денег и совершенно очевидно, что произошел фактически силовой захват денег, которые принадлежали россиянам. Или российским компаниям, потому что счета свыше 100 тысяч евро будут облагаться 30% налогом. Плюс в течение нескольких месяцев могут не разрешать вывод капитала и из-за того, что Кипр являлся страной ЕС, с абсолютно понятными стимулами, притягательными для инвестора, а именно 10% корпоративный налог вместо 24%, и свободный вывоз заработанных денег из острова. Часть ЕС. Значит, распространяются все гарантии ЕС на все это дело. Происходит таким образом. Поэтому эта реакция, если бы эта реакция была в ряду других сегодняшних реакций, то можно было бы счесть, а поскольку госканалы, информационные агентства показывают только такую реакцию Медведева и очень странный, я перед тем как выехать к вам, посмотрел новости на Первом канале, на 23-й минуте появилась новость о том, что пресс-секретарь президента сообщил о том, что Путин дал указание реструктуризировать кипрский долг. Как это так? Все предыдущие дни это новость номер один и вдруг на 23-й минуте. Значит, что-то там произошло, либо договорились о чем-то, что какие-то важные активы сохраняют, это была договоренность, скажем, с Баррозу, либо то, что мы не до конца пока понимаем. Просто даже смещение этой темы на всех международных каналах это главная тема. Если вы зайдете на сайт Wall Street Journal или Нью-Йорк таймс, это будет все равно первая тема. И вдруг у нас на 23-й минуте. Значит, не хотят привлекать внимание. А реакция Медведева ну да, 9 из 22 млрд. евро или 12 млрд. долларов это частные вклады. Ну можно считать, что там люди уклонялись от налогов. Но 12 млрд. евро, это сколько, еще четыре - 16 млрд. получается долларов это деньги компаний. Которые действительно там могут проводить. Если с них состригут эти деньги, это будет весь состриг, который нужен был по изначальному условию Европейского банка. Так что если вспомнить, что до этого была Исландия, которой мы тоже помогали и были сильные подозрения, что там наши денежки, а до этого была еще такая же офшорная зона Ирландия, то мы видим, что постепенно Европа отстреляла все такие юрисдикции офшорные либо полуофшорные, где русский капитал накапливался в течение 2000 лет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - То есть они так прислушались к призыву Владимира Путина в ходе офшоризации?
К. РЕМЧУКОВ - Де-факто получается так. Но Путин имел в виду, что денежки…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вопрос: а что имел в виду Путин на самом деле.
К. РЕМЧУКОВ - Он имел в виду, чтобы с офшоров денежки перетекли в Россию и служили здесь, а тут произошла просто экспроприация этих денег. Просто налет такой, никто не извиняется, никто не говорит о правах собственности. Но психологически расчет абсолютно точный. Поскольку если деньги у тебя левые, то ты не выйдешь с транспарантом, и не будешь бить себя в грудь, как киприоты простые, которые на улице. Поэтому очень такая точная операция по изъятию денег в бюджет кризисной Европы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Мы сейчас сделаем перерыв буквально одну минуту, но потом тему Кипра продолжим. Попытаемся выяснить, кто там победитель, а кто побежденный. Оставайтесь с нами, программа «Особое мнение» с Константином Ремчуковым скоро продолжится.
РЕКЛАМА Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Продолжается «Особое мнение». В истории с Кипром кто кого заборол?
К. РЕМЧУКОВ - Совершенно очевидно, что мы оказались просто поставщиками денег для европейской экономики. Вместо того чтобы расплачиваться, объяснять, что мы реструктуризируем свою задолженность, просто берут и 30% с вкладов, которые свыше 100 тысяч долларов, и, кстати, говорят 100 тысяч долларов не будут трогать, это 100 тысяч, которые были застрахованы. В пропорции примерно 30 млрд. евро депозиты застрахованные, а 35 незастрахованные. То есть тут еще я думаю, могут быть незастрахованные вклады до 100, хотя по закону европейскому все вклады должны быть сохранены. В общем, такой популизм. Такой опять социализм. Типа сто тысяч это деньги, нажитые праведным трудом, и их не тронем, а все остальные деньги, предположим, 150 тысяч или 200 тысяч мы побреем. Эти вклады. Я не люблю такие политики, потому что мне уже приходилось говорить, и я повторю эту мысль существенную, каждое отклонение от принципов, от ценностей рыночной капиталистической экономики, уважения частной собственности это повод неокрепшим умам в нашей стране проводить политику конфискационного репрессивного толка в отношении российских граждан. И уже не будет никакого указа. Мы не можем сказать: ну как же так, вы нарушаете, - потому что вам тут же очень грамотно объяснят, что все нарушают, что целесообразность требует. Поэтому я вижу, что сейчас время такое какое-то в стране тревожное, когда любой конфликт на любой почве используется для решения каких-то консервативных политических задач, мы видим, что конфликт Гусева с думой. Вдруг я уже слышу, что хотят изменить законодательство о СМИ, вдруг слышу, что уже нужно, чтобы владелец не был главным редактором. Я про себя сразу думаю. И гендиректором. Уже какие-то…, заметка не нравится, иди в суд. Нет, оказывается уже целый ворох каких-то инициатив, уже кто-то говорит о том, что создадим комиссию по этике и будем штрафовать многомиллионно. Вас. Это опять будут люди сидеть и определять, этично, неэтично. То есть стандартные процедуры суда, иди в суде и доказывай. Потому что этика, что такое этично, неэтично, чтобы штрафовать кого-то. Нарушен закон или не нарушен закон.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но это вопрос суда.
К. РЕМЧУКОВ - Это суда. А здесь получается, что частный конфликт нескольких депутатов используется как в свое время трагедия в Беслане захват заложников, просыпаемся на следующий день – отменяются выборы губернаторов по всей стране. Ну какая связь? У вас терроризм, захват заложников, нет, использовали и сейчас мы видим, что не вернулась полностью эта мера.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А почему депутатам разрешают это делать? Все-таки на депутатов есть какая-то управа.
К. РЕМЧУКОВ - На депутатов есть управа, безусловно, она в исполнительной власти. У нас супервласть. Но вопрос в том, что видимо, руками депутатов хотят чего-то сделать. Руками депутатов. Депутатский корпус не самый популярный в глазах общества я так понимаю. Люди от депутатов ждут чего угодно. Особенно на фоне скандалов, которые были в последнее время, связанные с имущественными активами депутатов и вот если их руками будет проводиться курс на ужесточение, на обуздание так называемой четвертой власти, а именно СМИ, то исполнительная власть как бы ни при чем. И Песков же четко сказал, что Путин в курсе конфликта, но не будет вмешиваться. Я для себя это интерпретировал одним образом – что Путин не будет отзывать Гусева из Общественной палаты. Депутаты это уловили. Сигнал, что не надо так сильно жать Гусева. Но хотят застолбить какие-то изменения, наступающие на свободу слова.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Какова вероятность того, что эта практика распространится на другие СМИ?
К. РЕМЧУКОВ - Эта практика чего?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Наезда на конкретное издание. На конкретное СМИ.
К. РЕМЧУКОВ - Вероятность всегда высокая, потому что СМИ, понимаете, Татьяна, дело в том, что почему-то отражение фактов жизни в мозгах депутатов, либо реакционных политиков, всегда важнее, чем сами факты жизни. Условно говоря, воровство в «Оборонсервисе» это не такой грех, как издевательское описание воровства в «Оборонсервисе». Понимаете, и вот когда сейчас все, что происходит, говорится, что это из-за того, что «Эхо Москвы», да «Эхо Москвы» по сравнению со всеми федеральными каналами и другими радио это ничтожный процент. При всех успехах вашей радиостанции, сколько у вас, 5 миллионов слушателей за месяц. Что такое 5 миллионов из 143 или 144 миллионной стране. Но оказывается отсюда зараза идет. Или от того же «МК». Эта методология так часто использовалась все советское время, что оказывается, плохо не потому что люди воруют многомиллиардные бюджеты разворовывают, денег, которые выдали на оборону, а потому что вы об этом говорите. Да еще не в той тональности, не так почтительно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Объясните мне тогда вот что. Вот вы интерпретировали как-то заявление Путина. Но ведь депутаты от «Единой России» состоят в партии, у партии есть лидер. Этого лидера мы по конфликту не услышали. Мы его услышали по Кипру, по чему угодно. Вопрос: тут что, как, Дмитрий Медведев не хочет вмешиваться, или уже Владимир Путин сказал, и он не считает нужным выступать.
К. РЕМЧУКОВ - Это интересный вопрос. Дмитрия Анатольевича Медведева в нынешней фазе его развития как политика очень интересный. Потому что если посмотреть концептуально, то любой политик и в обозримом будущем вряд ли у кого будет такая возможность, если ты молодой, Дмитрий Анатольевич, если ты демократический либерально мыслящий человек, о чем свидетельствует текст его знаменитой статьи «Россия, вперед!». То что тебе еще нужно. Ты глава правительства и ты лидер ведущей партии в думе. Разве можно представить кого-то из оппозиционеров сейчас, чтобы в обозримом будущем он был лидером ведущей, даже если он в силу каких-то причин становится президентом страны, разве он может иметь ведущую политическую партию. Я реалистически этого не представляю. Мы помним, Ельцин почти весь свой срок боролся с думой, в которой у него сторонники были в меньшинстве. Это постоянно вело к компромиссам. По бюджету, по реформам, по всему, чего угодно. Потому что он все время должен был с регионами с сенаторами, с депутатами договариваться. И вот сейчас у Медведева все, что нужно для того, чтобы Россия летела вперед. Ты премьер, ты контролируешь исполнительную власть бюджета, развития и у тебя партия, в которой ты лидер, которая должна через думу все это проводить. Мы ничего не видим. Я ничего не вижу. Скажу уже. Я ничего не вижу. Может очки надо…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Можем говорить, как мы с вами вдвоем ничего не видим.
К. РЕМЧУКОВ - Мы ничего не видим, мы не видим реформаторских планов, мы не видим реформаторской структуры правительства, мы не видим иерархии приоритетов, чего нужно делать в нашей стране. Мы не видим, затухло огромное количество слов, которые произносились, связанные с модернизацией, с национальными проектами. Вот все это куда-то исчезло. Мы видим, что коррупция есть и в невиданных масштабах, и мы не видим политики, при которой будет поставлена задача в стране вытеснить в ближайшие сроки криминал из всех легальных форм деятельности и бизнеса. Потому что, когда люди говорят, что преступность будет всегда, ну скорее всего человек несовершенен, так будет. Но задача практическая для власти, если бы я был руководителем страны, я говорю, я через 3 года все легальные формы деятельности от торговли до производства, там не будет никакого криминала. Мы загоняем их в проституцию, мы загоняем их в торговлю оружием, наркотиков, то есть эти пока сферы деятельности есть, вот там будут все эти гангстеры и преступники. У нас нет таких этапов становления России как нормальной страны. И это Медведев. Но я беседовал в последние дни со многими людьми из окружений и того и другого руководителя страны, и знаете, на что обратили внимание люди. Что нарушена коммуникация между Медведевым и Путиным. Вот когда вы по телевизору видите, что Путин встречается с министрами, это каждый день показывают, наверное. Вы когда последний раз видели, что Путин встречается с Медведевым, и они обсуждают планы правительства. Не помните.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Не вспомню.
К. РЕМЧУКОВ - И это идет, как мне говорят не столько от Путина, потому что когда кампания началась давления на Медведева, то оказалось, что его сплавляет окружение Путина, которые хотят посадить своего человека, чтобы денежки он распределял. А все, которые люди более-менее в теме, иносказательно вот мне рассказывали несколько человек иносказательно, типа ну давай представим, ты владелец газеты, у тебя есть главный редактор. Ты поставил главного редактора. И все говорят о том, что главный редактор вспоминает, что он тоже был когда-то владельцем газеты. И он не хочет со мной общаться так, как надо. Он не хочет согласовывать, не хочет проводить…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Субординацию не хочет соблюдать.
К. РЕМЧУКОВ - Да, и это создает большое напряжение во власти сейчас.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - То есть Дмитрий Медведев, не желая общаться с Владимиром Путиным, как премьер-министр с президентом, он думает о чем? Об упущенных возможностях, о политическом будущем. Как это можно объяснить?
К. РЕМЧУКОВ - Опять не буду гадать, о чем он думает. По факту я думаю, он внимательно прочитал закон о правительстве, и видит, что закон о правительстве достаточно внятно говорит о том, что правительство это самостоятельный мощный орган. В котором согласование и корректировка каких-то вещей с президентом возможна, но необязательна по каждому вопросу. Поэтому отсюда вытекает два вопроса. Где эта стремительная работа правительства, раз оно такое самостоятельное, и второе – насколько институт это традиция, это привычка, это ожидание партнера, насколько этот институт учитывается, что президент страны, назначающий премьера, ожидает какой-то иерархии, какого-то согласования. И подает такой сигнал. Можно ли игнорировать в нашей стране, я не думаю, что это продуктивно. Поэтому здесь кроется с моей точки зрения напряжение предстоящих месяцев. Оно точно также влияет на инвестиционный климат, поскольку оно создает ситуацию непредсказуемую.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я все равно не понимаю. Не могу себе объяснить мотивацию Дмитрия Медведева. Зачем он себя так ведет. Все-таки во власти президента отправить правительство в отставку.
К. РЕМЧУКОВ - Ну вот, давайте…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - За неэффективность.
К. РЕМЧУКОВ - Во-первых, тут все-таки можно играть с учетом каких-то вещей, которые ты учитываешь. Скорее всего, Путин пообещал Медведеву, что он назначает его премьером на весь срок.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Условная неприкосновенность…
К. РЕМЧУКОВ - И он знает, что Путин вообще-то своих людей, которые лояльны ему, не обманывает. И Путина тоже ловушка здесь. Тонкий психологический расчет. Ты можешь вести себя как плохиш, а тебя все равно никто не выгонит, потому что обещали. Но если ты вдруг тебе надоело и ты выгоняешь премьера, меняешь его на другого, то ты разрушаешь созданную тобой систему. Потому что другие тоже начинают думать: о, оказывается, слово ничего не значит. Поэтому тут есть определенная психологическая ловушка для Путина, даже если ближайшее окружение может его подталкивать к таким действиям, мне кажется, что это его личный выбор, как управлять этой командой, которая пока знает одно – ты лоялен президенту, ты в команде.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Сейчас сделаем перерыв на несколько минут. Оставайтесь с нами. «Особое мнение» продолжится.
НОВОСТИ
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Продолжается программа «Особое мнение». Заканчивая тему непростых взаимоотношений Владимира Путина и Дмитрия Медведева, учитывая то, в какой ситуации находится Владимир Путин, мне интересно, к чему может такое поведение премьера привести. Если он и дальше будет так себя вести. Страной надо же как-то эффективно управлять и премьер-министр, в том числе должен это делать.
К. РЕМЧУКОВ - Конечно. Я думаю, что если допустим, он будет уволен с этого поста, то это создание новой ситуации, как бы у оппозиции появляется лидер. Который не за решеткой. Потому что мы видим, что сейчас спрямляются смыслы оппозиционных движений и Путин, это, кстати, у всех лидеров, которые очень долго у власти, Путин становится фигурой, против которой объединяются и левые, и правые. И национал-социалисты, и правые радикалы. И в этом смысле это осложняет политическую жизнь Путина, потому что оказывается для объединения нужен только один лозунг - против Путина. И в этом смысле Ходорковский в тюрьме, даже если он выйдет на свободу, он не будет политикой заниматься. Моя гипотеза. А Медведев получается лидер вот этого протестного движения. Это один сценарий. Второй сценарий, что его по-хорошему перемещают на пост, несколько гипотез было…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Спикера Совета Федерации.
К. РЕМЧУКОВ - Нет, не спикера, а объединенный какой-то надсудебный орган, который как бы координирует все суды.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Он же юрист.
К. РЕМЧУКОВ - Он юрист и поскольку все понимают, что главная проблема это отвратительная судебная система, ему говорят, вот давай, старик, займись, ты тем более сам неоднократно говорил, давай создай такую систему судебную, чтобы тут был климат офшор. Для инвестора.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - На Дальнем Востоке.
К. РЕМЧУКОВ - Либо еще что-то такое. Почетное. Такой вариант тоже возможен. Захочет ли на него пойти Медведев в этом случае, он тогда политически перестает быть самостоятельной фигурой. Третий вариант он начинает работать как сумасшедший, как канцлер Аденауэр в Германии, и все говорят: слушайте, реформы… Как косыгинские реформы, никто же не говорил про Брежнева, а все говорили, косыгинские реформы это шанс советской экономики перейти на хозрасчет, двинуться вперед к новым вершинам. И Косыгин, проходит десятилетие он абсолютно легендарная грустная голубоглазая фигура.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но проблема в том, что Дмитрий Медведев уже был президентом и от него уже все ждали и реформ и рывков, и связывали с ним бесконечные надежды.
К. РЕМЧУКОВ - Поэтому это третий сценарий.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я поняла. Вопросов нет. Наши слушатели и зрители в своих вопросах и просьбах, конечно же, не обошли тему смерти Бориса Березовского. И если суммировать то, что они пишут, то наиболее нейтрально просят вас оценить все-таки, больше хорошего или плохого Борис Березовский сделал для России. По вашей оценке.
К. РЕМЧУКОВ - Опять такая ловушка этическая. О покойниках либо хорошо, либо ничего. А здесь если оценка, то она предполагает любой исход разговора на эту тему.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Можно сказать: ничего.
К. РЕМЧУКОВ - Я же не потому, просто хочу оговорить, что я имею в виду, когда говорю такой этический момент. Но в целом мне кажется, что Березовский ярчайшее воплощение 90-х и ельцинского периода и постсоветской модели развития. Когда различные ресурсы административные, политические, информационные, финансовые могли использоваться для достижения своих целей. Когда политический шантаж любого чиновника, любого конкурента с колоссальными атаками на этих людей, если они не выполняли волю, стал нормой, потому что в свое время это было неожиданно, вдруг появляется Доренко. И начинает что-то говорить. И он появляется каждый вечер и говорит что-то. И люди видят, что просто идет, мы видели, как борьба за информационный ресурс, за вот эти каналы становилась смыслом, не для того чтобы информировать общество, а для того чтобы шантажировать своих противников. И с этим прочно связан образ Бориса Абрамовича Березовского. Для меня каждый человек остается каким-то ярким событием или фразой, мне он запомнится навсегда фразой, которая была сказана: Борис Абрамович, какие проблемы, деньги проблемы. Деньги не проблема, - сказал Борис Абрамович Березовский, - деньги всегда были, есть и будут, их просто сейчас временно нет. То, что деньги не проблема, они всегда были, есть и будут, просто их сейчас временно нет, это очень такая в его стиле фраза, которую я запомнил и часто привожу даже в разговорах с членами семьи. Но мне кажется, что все-таки его судьба это судьба человека, который не мог создать команду. Люди, которые в 90-е годы вознеслись к власти, это люди, которые вдруг неожиданно приходят из других миров, из лабораторий, из научного института, из доцентской должности, младший научный сотрудник, член-корреспондент и начинает общаться с теми людьми, которые раньше были абсолютно недоступны. И видит, что они умнее этих людей. Они быстрее соображают, они в состоянии придумывать что-то и возникает соблазн порулить. Если вот этот человек президент или министр или первый вице-премьер, почему я не могу этим заниматься. Это соблазн. Но мы видим, что прошло 20 лет, что он так и не смог создать команду. Вот Путин пришел, его исходный ресурс в 1997 году, если посмотреть в 1997 году кто такой Березовский и кто такой Путин, это несопоставимые по влиянию и по операционной деятельности в стране люди. Сейчас кто такой Путин в стране, как он контролирует все и кто Березовский, его судьба последних лет. Изгой. Путин создал команду из сослуживцев, из питерских, из чекистских, из каких угодно, которые выполняют функцию. Он выбрал модель вертикали власти, в которой ценится дисциплина. Березовский фонтанировал идеями, и поэтому он выглядел всегда ярче в своих собственных глазах, чем любой тот либерал, с которым он пытался бороться с Путиным. Это одна из проблем, почему либералы не могут объединяться. Потому что в его судьбе судьба всего либерализма России этого постсоветского типа. Все такие яркие, все такие способные, что никого не видят партнерами по горизонтали. И последний мне кажется, иск к Абрамовичу это как сказали бы философы – метафизический крах Березовского. Потому что его ум оценивает ситуацию, нужны деньги, начинает анализировать, он говорит, Абрамович всегда молчит, не дает интервью, никогда не выступает, если я начинаю иск против него, вряд ли он будет публично защищаться и рассказывать все эти вещи. Здесь появляется площадка для торга. Может отступные, может быть внесудебные. И вдруг выходит Абрамович и рассказывает с колоссальными репутационными потерями для себя как внутри страны, так и за рубежом, подноготную своего бизнеса, где, когда, кому, что давал, что говорили. Это была полная неожиданность. И из суда выходит Березовский с вердиктом судьи о том, что слова, которые произносит Борис Абрамович, недостоверны. Или не заслуживают доверия. А слова, с которыми выходит Абрамович, подтверждаются и заслуживают доверия. Мне кажется, после этого он уже не мог больше опираться на свой мозг, конструируя альтернативную реальность. Он все время жил мне кажется, с тех пор как оказался в Лондоне, конструируя альтернативную реальность для себя, для России, для Путина. Его прогнозы, еще год и он не переживет, и тут он получил пробоину в самом сильном своем качестве. Математика, мыслителя, который рассчитал, в том числе и психологический тип своего противника. Вот это мне кажется, и привело к тому, что он утратил интерес к жизни и умер.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Как вы считаете, Владимир Путин что-нибудь скажет по поводу Березовского или нет?
К. РЕМЧУКОВ - Не думаю, что он должен говорить что-то. Потому что смотрите, если все картинки, вот я сегодня смотрел газеты английские, Guardian, не помню все, которые смотрел, и везде Березовский рядом с Ельциным. Везде. То есть Березовский человек эпохи Ельцина. Фотографии, где бы Березовский стоял с Путиным или Путин представлял, мне не попадалось в эти дни. Зачем ему что-то говорить? Он от него оторвался и так и послал его в ту эпоху, эпоху Ельцина.
Комментариев нет:
Отправить комментарий