Немецкий эксперт Роберт Киндлер сконцентрировался на такой теме, как "стратегия выживания в голод"
Действительно, почему исконно казахские методы выживания, много веков спасавшие народ от последствий джута или войны, потерпели фиаско? Казахи не были беспомощны и слабы, у них были разные пути решения кризисных ситуаций. Очевидно, что многие из этих методов не увенчивались успехом, и голодающие умирали. Но это не место для оценки, какие из стратегий выживания были "лучшими", речь должна идти о том, как люди пытались устоять в обстановке экстремального кризиса, конец которого они не могли предвидеть. Они не знали, как долго будет длиться это чрезвычайное положение, к тому же многие казахи не знали, что практически вся республика находилась под влиянием голода.
Мертвая стратегия
Казахские кочевники знали пустыню и ее опасности лучшим образом. Поэтому они точно знали, что делать, если из-за засухи или джута угрожает голод. Если ситуация стaновилась слишком опасной, аулы покидали затронутые голодом регионы для защиты стада от вымирания. Люди также могли главным образом полагаться на то, что казахские законы о взаимной помощи и поддержке действовали, так что они могли рассчитывать на помощь семей более богатых более бедным родственникам.
С самого начала "большевистского нападения" на общины казахов в 1928 году бесчисленные аулы пытались спасти себя вместе со своими животными. Они двигались в другие регионы Казахстана, бежали в соседние советские республики и даже за границу, особенно в Китай. Первоначально эти побеги были очень похожи на традиционные миграции кочевых сообществ, которые пересeкали степи со всем своим скотом и имуществом. Другиe казахи продавали за бесценок на мясо или резали свой скот, чтобы он не попался в руки снабжающим бригадам. Во многих регионах также вспыхивали вооруженные восстания с участием десятков тысяч людей. Это была реакция населения, основа экономического и культурного существования которого находилась под угрозой. Но против превосходящих сил и средств власти советского государства казахи не могли устoять долгое время. Стада рогатого скота были конфискованы, а вооруженные восстания друг за другом разгромлeны.
Когда голод в 1932–1933 годах достиг пика, проверенные стратегии казахов для борьбы с кризисом потеряли большую часть своей ранней эффективности. На это было несколько причин. Одна из проблем состояла в том, что механизмы взаимной поддержки внутри казахского общества перестали работать именно в тот момент, когда особенно большая доля населения нуждалась в них. С одной стороны, слишком много людей пострадало от последствий заготовки, так что не хватало ресурсов для всех. С другой стороны, раскулачивание и дебаизация привели к потере имущества богатых семей, именно тех семей, которые в кризисных ситуациях обычно брали на себя ответственность за общество. Они больше не могли позволить себе помогать в такой же степени, как раньше.
Несмотря на это, известны многочисленные примеры, когда люди делились своими последними резервами и тем самым спасали жизнь своих друзей, родственников и даже незнакомых людей. Особенно в семейном кругу люди делали все возможное, чтобы поддерживать друг друга, и многие из них предпочитали погибнуть вместе, чем оставлять родственников на произвол судьбы. Но чем драматичнее становилась ситуация, тем заметнeе был процесс общего спада солидарности. Чем больше росло обнищание казахов, тем меньше они принимали участие в судьбе других людей. Мухамет Шаяхметов описал этот процесс в своих мемуарах так: "Наряду с более частыми случаями семейного исчерпания запасов еды росло число людей, бродивших и занимавшихся попрошайничеством. Сначала эти нищие были встречены в ауле с тревогой, им давали поесть и с тревогой спрaшивали, как они дошли до тaкого состoяния; но прошло не так много времени, и жители, утомившиеся их большим числом, уже были менее благотворительны".
Это ослабление солидарности было связано в первую очередь с тем, что социальное поведение голодающих сильно изменилось. Голодающие люди расходовали прaктически всю свою энергию на поиск продуктов и на обеспечение своего выживания. Часто они теряли всякий интерес к судьбе других людей, многие из-за нужды переходили грани законов и норм. В первую очередь возникает вопрос, чем они питались. Голодающие казахи ели все, что казалось им съедобным. Они охотились на кошек и собак, вaрили солому и кору деревьев, некоторые рылись в мусорных кучах, а немногие даже не были отпугнуты от человеческих экскрементов. В крайне экстремальных случаях дело доходило даже до людоедства. Все более увеличивалось число краж, грабежей и насилия. Чтобы выжить, люди обкрадывали друг друга, a некоторые и убивали.
Большинство казахов пережили голод, однако при помощи других средств. Сотни тысяч бежали из республики и возвратились на родину только после окончания кризиса. Оставшиеся имели особенно хорошиe шансы пережить это трудное время, если им удaвалось присоединиться к одной из многочисленных распределительных сетей. В условиях голода такие сети представляли собой основное условие выживания для многих людей, так как в них распространялись разнoобразные ресурсы. Их члены делали все возможное, чтобы доступ для посторонних был невозможен или, по крайней мере, затруднен. Не только продукты питания и семена, но и крупный рогатый скот распространялись в таких сетях.
Членство в таких объединениях было главным условием выживания. Это могло иметь успех, только если голодные были подвергнуты массивным исключениям. Поэтому было, к примеру, принято решение членами партийной ячейки в Тургайской области, что жителям их аула было распределено 600 граммов "продовольственной помощи" в день, тогда как кочевникам из других аулов было предназначено только четыре килограмма в месяц.
Особенно ясно проявилось значение распределительных сетей, когда осенью 1932 года начали распределение скота из колхозных хозяйств населению. Именно личные отнoшения здесь играли важную роль. Скот получали в основном те хозяйства, которые были в хороших отношениях с ответственными товарищами и влиятельными директорами колхозов. Местные партийные работники обеспечивали прежде всего своих последователей и себя из обанкротившихся колхозных хозяйств. Некоторые действовали, следуя девизу "кто больше социализирует, тот и больше получит", и возвращали большую часть скота баю, у которого они этот скот до этого конфисковали.
Большевики и ОГПУ боролись во многих случаях против виновных должностных лиц и членов партии, которых они обвинили в "разбазаривании" и кумовстве. При этом они не замечали, что это была их собственная политика. Ответственными за эти конфликты были ведущие советские чиновники, которые не прекращали даже на короткое время вывоз зерна, скота и мяса из Казахстана.
Роберт Киндлер, Германия.
Выбор был мрачным
Разве виноват только Голощекин?
Публикуемый нами Конспект ученого из США Марты Бриль Олкотт заострен на проблемах изучения коллективизации и голода в странах, переживших трагедию. Прежде всего она просит историков контролировать эмоции…
Политика реформ сельского хозяйства, проводимая Иосифом Сталиным, достигла апогея в общественной кампании коллективизации, которая началась в ноябре 1929 года и к моменту своего завершения послужила причиной возникновения массового голода, стоящего жизни от трети до половины всего казахского народа.
С учетом того, насколько болезненным был период коллективизации и голода для казахского народа, очень трудно не допускать эмоциональных оценок в процессe изучения данных событий, при том что желание найти виновных вполне естественно.
Одна из проблем, стоящих перед историком, – необходимость контролировать свои эмоции. В связи с этим хотела бы заострить внимание на двух предложениях.
Во-первых, для проведения объективного исследования коллективизации и голода чрезвычайно важно рассматривать политику, проводимую в Казахстане, в контексте политики, осуществляемой на территории всего Советского Союза. Не существует сомнений в том, что советское руководство в Кремле никогда не обращало внимания на специфические культурные и экономические нужды различных регионов СССР и затем отреагировало весьма неадекватно, когда стало очевидно, что политика коллективизации имела самый разрушительный эффект на сельское (и посему всеподавляюще казахское) население Казахстана. Тем не менее необходимо проявить осторожность и не предположить, что данная политика была создана в целях истребления какой-либо конкретной этнической группы.
С другой стороны, трагедия заключалась в том, что Москва не желала предпринять никаких коррективных шагов в целях предотвращения подобного истребления, когда стало очевидным, что именно это происходило в Казахстане. Задачи революции, в интерпретации Сталина и небольшой группы людей вокруг него, были исключительными и намного более важными, чем выживание людей в стране, которой якобы была ниспослана такая совершенная система.
И, наконец, попытки определить виновных в том, что произошло в Казахстане, приводят к возникновению определенных рисков. В некоторых современных исследованиях наблюдается тенденция попытаться найти виновных среди тех или иных партийных деятелей, прибывших извне страны, в связи с чем чаще всего упоминается имя Ф.И. Голощекина.
К сожалению, бремя ответственности за реализацию политики коллективизации и последующий голод должно быть распределено среди многих из тех, кто служил партии, с самого высокого уровня до самого низкого. Все они в той или иной степени продолжали проводить политику, которая, как им было известно, приводила к значительным человеческим потерям от голода. Выбор, стоящий перед ними, был мрачным – реализовывать политику и даже симулировать энтузиазм относительно этих мер, даже когда они знали, что эти меры будут иметь прямое воздействие на других; или рисковать идти под арест самим и, возможно, посылать под арест свои семьи.
Мало героев можно найти среди деятелей тех лет, и нам необходимо быть осторожными в нашем осуждении действий людей, стоящих перед лицом самого трудного выбора. Следует проявлять осторожность, прежде чем записать эти действия на счет таких темных причин, как этническая ненависть. Нам также стоит быть благодарными за то, что мы сами не стоим перед подобным выбором.
Марта Бриль Олкотт, США.
Партия жуликов и обжор
Ленин не только мстил, но и ел "за Сашу".
Под таким заголовком "новая газета" опубликовала статью о новом неравенстве в самом начале большевистской эры. Мы публикуем только ту ее часть, где раскрывается так называемый продуктовый вопрос.
Ленин не только мстил, но и ел "за Сашу", Каменев симулировал болезнь, чтобы брать дополнительное питание, а Сталин получал на отпуск в 20 раз больше средней зарплаты рабочего. О свободе при большевистской власти сказано уже немало, о том же, какое равенство учредили в России захватившие власть большевики, рассказывает, разоблачая на архивных фактах старые коммунистические мифы, известный московский историк профессор Александр Данилов.
Льготами и привилегиями новая власть стала обрастать практически сразу после Октября. В условиях Гражданской войны и массового ужасающего голода партийная элита игнорировала проблемы, которыми жила вся страна. Уже имея загородные дворцы "бывших" в качестве дач, вводя для себя особые, "литерные" пайки, оплачивая золотом царской чеканки приглашение лучших зарубежных врачей-специалистов для лечения себя, своих родных и близких, затрачивая немалые средства для встреч за рубежом с женами (как это было осенью 1918 года с Дзержинским), новая власть была не прочь порассуждать о социальном равенстве и даже пристыдить тех коммунистов, которые старались тоже получить свою часть привилегий.
В годы гражданской вой-ны разрыв в материальном положении "верхов" и "низов" партии был настолько ощутимым, что выплеснулся в серьезную критику партийного руководства. В июле 1920 года на пленуме ЦК РКП (б) Евгений Преображенский не просто поставил вопрос о растущем неравенстве в партии и обществе, но и предложил серьезно разобраться с этим, дабы не допустить утраты доверия партии в обществе. Была создана специальная комиссия ЦК РКП(б) и Президиума ВЦИК во главе с членом ЦК Матвеем Мурановым по проверке привилегий лиц, проживающих в Кремле.
Комиссия работала с 25 декабря 1920 года до весны 1921-го и изучала три основных вопроса: продовольственное снабжение, жилищные условия, использование автотранспорта. Материалы комиссии являются уникальным источником для выяснения того, как жили в Кремле на излете гражданской войны.
Продовольственное снабжение осуществлялось в Кремле по двум направлениям. С одной стороны, через предоставление обедов в кремлевской столовой. А с другой – через получение необходимых продуктов через склады продовольственного отдела ВЦИКа.
Кому-то может показаться, что обед из "кремлевки" эпохи гражданской войны был тарелкой супа и котлетой, запитыми компотом, – хотя и такая еда в то время была бесценным сокровищем для десятков миллионов русских людей, умиравших с голода. Но в рацион обычного кремлевского обеда включались мясо, дичь, рыба, крупы, макароны и картофель, масло сливочное и растительное, сало и т.п. Для дежурных и лиц, занятых сверхурочно (таковыми были практически все представители руководства), выдавались также дополнительно сливочное масло, мясо, сыр, ветчина, колбаса, икра (таковой считалась лишь зернистая черная), яйца и сардины.
С окончанием гражданской войны ассортимент и возможности питания для партийной элиты еще более расширились. Г.С. Кравченко, сноха члена Политбюро Льва Каменева, с ностальгией вспоминала о кремлевских обедах: "Пятьсот рублей вносили на месяц за человека, и я ездила за обедами. Обеды были на двоих… но девять человек бывали сыты этими обедами… В "кремлевке" к обедам давалось всегда полкило масла и полкило черной икры. Зернистой. Вместе с обедом или вместо него можно было взять так называемый "сухой паек" – гастрономию, бакалею, спиртное. Вот такие рыбины. Чудные отбивные. Все что хотите. Если нужно больше продуктов, всегда можно было заказать".
Комиссия Муранова констатировала, что в феврале 1921 года в столовой Совнаркома регулярно получали обеды семьи: Крестинского – 2 обеда, Радека – 3 обеда, Калинина – 5 обедов, Троцкого – 5, Томского – 5, Каменева – 5, Рыкова – 5. На их фоне аскетами выглядели семьи Аллилуевой (1 обед) и Ленина (2 обеда). Зато по 7 обедов получали семьи Луначарского, наркома продовольствия Цюрупы (падавшего, согласно легенде, в голодные обмороки), а также его близкого сотрудника Александра Таратуты, заведовавшего в это время огородным отделом и фермой с оптимистическим названием "Бодрое детство", ибо предназначались продукты с нее именно для детей.
Усиленным дополнительным питанием снабжались больные руководители. Это приводило к тому, что некоторые из них предпочитали объявлять о своей болезни чаще, чем это было оправданно. Особенно критиковали за это Каменева.
Наряду с этими обедами партийная элита получала в немалых количествах и продукты со складов ВЦИК. Так, только за ноябрь 1920 года семье Ленина было отпущено 24,5 кг мяса, 60 яиц, 7,2 кг сыра, около 1,5 кг сливочного масла, 2 кг зернистой икры, 4 кг огурцов, более 30 кг муки и круп, 5 кг сахара и 1,2 кг монпансье, килограмм сала и даже 100 папирос. Александр Дмитриевич Цюрупа, известный тем, что как нарком продовольствия ввел в 1918 году для всей России "продовольственную диктатуру", за которую народ заплатил сотнями тысяч голодных смертей, только за 3–4 ноября 1920 года получил со склада ВЦИК 20 кг хлеба, 8 кг мяса, 5 кг сахара, 1,2 кг кофе, 3,4 кг сыра, 22 банки консервов, 4 кг яблок и др. Упасть в голодный обморок после такой "поддержки" вряд ли было возможно, скорее – от обжорства.
Правда, далеко не все высшие руководители пользовались своим правом безгранично утучнять себя и своих близких. К примеру, Сталин в течение того же ноября 1920 года получил на свою семью 4 кг муки, 2 кг мяса, 800 г соли, 2 кг сахара, 1,6 кг масла, 1,2 кг сыра, 1,2 кг риса и 50 г перца. По голодным временам совсем немало, но и не фантастически много.
Получив всю информацию по материалам проверки, комиссия составила доклад, в котором были сделаны весьма жесткие выводы. В частности, отмечалось, что существующий порядок предоставления жилья и автотранспорта, использования прислуги и т.п. является нарушением коммунистической морали. Бесконтрольная выдача продовольствия ответственным работникам была расценена как использование служебного положения. Комиссия потребовала изменить ситуацию: "Нормы столовой и особенно Коминтерна необходимо пересмотреть в сторону значительного их сокращения, приняв во внимание общее положение с продовольствием". Предлагалось ликвидировать особые привилегии для больных руководителей, что неизбежно должно было привести к устранению контингента "постоянно больных". Относительно выдачи продуктов со складов комиссия предложила установить определенный лимит. Довольно серьезным было предложение комиссии поставить ее доклад на Х партийном съезде, "дабы тем самым устранить всякие кривотолки".
Все это показывает, что негативные настроения партийных "низов" в отношении льгот и привилегий партверхушки были довольно сильны, и игнорировать их было невозможно.
Совет народных комиссаров принял 4 января 1921 года постановление "Об отмене привилегированных пайков для отдельных категорий советских служащих и о снятии с фронтового и тылового красноармейских пайков всех как состоящих, так и не состоящих на действительной военной службе военнослужащих учреждений, управлений и заведений военного ведомства, не расположенных на фронтах", а 8 февраля – новое постановление "О сокращении выдач привилегированных продовольственных пайков", в котором была установлена норма снабжения продовольствием "особо ответственных и незаменимых работников центральных учреждений".
Доклад комиссии был направлен в адрес руководства ЦК РКП(б) и Президиума ВЦИК, то есть тем самым жителям кремлевских квартир и посетителям складов и "кремлевки". Естественно, доклада комиссии на Х съезде никто не допустил. И неудивительно – именно в это время внутрипартийная полемика в отношении борьбы с привилегиями партноменклатуры вылилась в открытые обвинения "рабочей оппозицией" высших эшелонов партии в перерождении, отрыве от пролетариата и партийных низов.
Еще более тревожным симптомом для власти стали массовые выступления рабочих предприятий Петрограда в январе-марте 1921 года и особенно Кронштадтское восстание. Но система партийно-государственных номенклатурных льгот и привилегий отнюдь не была отменена, несмотря на возмущение правлением большевиков в обществе. Напротив, она быстро приобретала упорядоченность и стройность.
Решающее значение здесь имела XII партийная конференция РКП(б), которая в августе 1922 года рассмотрела два однородных, но, как оказалось, вполне самостоятельных вопроса: "Об улучшении материального положения членов РКП(б)" и "О материальном положении активных партработников". Обратим внимание на саму формулировку этих документов. "Об улучшении материального положения" речь идет в отношении простых членов партии, а в отношении партаппарата название носит констатирующий, статичный характер. Но в содержании этих документов как раз все наоборот. В первом говорится, что партия "не может и не в состоянии взять на себя функции по обеспечению простых коммунистов".
Иначе дело обстояло с "активными партработниками", материальное положение которых было оценено как "крайне неудовлетворительное". Здесь было поручено "немедленно принять меры" к повышению окладов, а также обеспечению "в жилищном отношении… в отношении медицинской помощи", "в отношении воспитания и образования детей".
В 1932 году был отменен и введенный при Ленине партмаксимум. Для отставных и пенсионеров сохранялось льготное продовольственное, санаторно-лечебное и иное обслуживание. Все это делало партаппарат, по сути, новым сословием.
Сами представители нового державного класса считали такое положение дел вполне нормальным. Племянник Сталина В.С. Аллилуев в этой связи отмечал: "Те, кому сегодня 40 и меньше, вообще, наверное, не представляют, какими были наши магазины в предвоенные и послевоенные годы… Десятки сортов колбас, сыров, ветчина, окорок, буженина, карбонад, икра черная зернистая, икра черная паюсная, икра красная, всевозможная рыба – от осетрины, севрюги до роскошной воблы… крабы, которых никто не брал, любые свежие продукты – весь этот набор был характерен для любого города, не только для столицы. И цены на эти продукты после трехкратного их снижения были вполне приемлемы". О том, почему "никто не брал" эти продукты, автор, пользовавшийся всеми благами спецжизни, видимо, и не догадывался. А причина была проста – глубочайшая нищета подавляющего большинства граждан Страны Советов.
Становление системы льгот и привилегий в СССР происходило в то время, когда в руководстве страны шла ожесточенная борьба за власть. Привилегии и льготы в этих условиях становились своего рода платой за лояльность вождю. Вожди приходили и уходили, но они платили за лояльность себе и режиму по той же системе, какую создал Ленин и довел до совершенства Сталин в первые послереволюционные годы. Система эта в почти неизменном виде просуществовала вплоть до крушения КПСС и СССР в 1991 году.
"Новая газета". Подготовил Расул Шыбынтай, Алматы.
Волки вовсе не казахи
Цифры утверждают, что самые большие мясоеды – белорусы!
Эти выкладки, опубликованные интернет-изданием total.kz, весьма близки нашей теме. Посмотрим, как мы питались раньше и как питаемся сейчас.
Вопреки распространенному мнению о том, что казахстанцы не добавляют мясо разве что в чай, граждане республики потребляют мясной продукции меньше своих соседей по Таможенному союзу – всего 66 килограммов на душу населения в год, то есть по 180 граммов в день. Это на 10–15 килограммов меньше, чем советует Всемирная организация здравоохранения. Между тем, как оказалось, главные мясоеды "союза" живут в Белоруссии. На каждого жителя этой республики приходится по 88 килограммов мяса. Средний россиянин в год съедает меньше – 71 килограмм.
Примечательно, но в 1990 году уровень потребления мяса в Казахстане был существенно выше не только сегодняшнего республиканского, но и в целом по Советскому Союзу – 72 килограмма против 60. Больше съедали только в Прибалтике. Но с распадом СССР, особенно в первые годы независимости, в противовес ожиданиям многие казахстанцы так и не зажили королевской жизнью. Напротив, потребление многих групп продуктовых товаров – "молочки", яиц, рыбы и т.д. – значительно сократилось. Но зато можно отметить значительную положительную динамику по сравнению с жизнью в царской России, для которой голодные бунты не только на окраинах империи, но и в самой метрополии были обычным явлением.
Редакция Total.kz составила сводную таблицу на основе данных статистических ведомств Казахстана, Белоруссии и России, издания "Народное хозяйство СССР за 70 лет" и ряда других источников о питании в СССР, ТС и Российской империи.
Мертвая стратегия
Казахские кочевники знали пустыню и ее опасности лучшим образом. Поэтому они точно знали, что делать, если из-за засухи или джута угрожает голод. Если ситуация стaновилась слишком опасной, аулы покидали затронутые голодом регионы для защиты стада от вымирания. Люди также могли главным образом полагаться на то, что казахские законы о взаимной помощи и поддержке действовали, так что они могли рассчитывать на помощь семей более богатых более бедным родственникам.
С самого начала "большевистского нападения" на общины казахов в 1928 году бесчисленные аулы пытались спасти себя вместе со своими животными. Они двигались в другие регионы Казахстана, бежали в соседние советские республики и даже за границу, особенно в Китай. Первоначально эти побеги были очень похожи на традиционные миграции кочевых сообществ, которые пересeкали степи со всем своим скотом и имуществом. Другиe казахи продавали за бесценок на мясо или резали свой скот, чтобы он не попался в руки снабжающим бригадам. Во многих регионах также вспыхивали вооруженные восстания с участием десятков тысяч людей. Это была реакция населения, основа экономического и культурного существования которого находилась под угрозой. Но против превосходящих сил и средств власти советского государства казахи не могли устoять долгое время. Стада рогатого скота были конфискованы, а вооруженные восстания друг за другом разгромлeны.
Когда голод в 1932–1933 годах достиг пика, проверенные стратегии казахов для борьбы с кризисом потеряли большую часть своей ранней эффективности. На это было несколько причин. Одна из проблем состояла в том, что механизмы взаимной поддержки внутри казахского общества перестали работать именно в тот момент, когда особенно большая доля населения нуждалась в них. С одной стороны, слишком много людей пострадало от последствий заготовки, так что не хватало ресурсов для всех. С другой стороны, раскулачивание и дебаизация привели к потере имущества богатых семей, именно тех семей, которые в кризисных ситуациях обычно брали на себя ответственность за общество. Они больше не могли позволить себе помогать в такой же степени, как раньше.
Несмотря на это, известны многочисленные примеры, когда люди делились своими последними резервами и тем самым спасали жизнь своих друзей, родственников и даже незнакомых людей. Особенно в семейном кругу люди делали все возможное, чтобы поддерживать друг друга, и многие из них предпочитали погибнуть вместе, чем оставлять родственников на произвол судьбы. Но чем драматичнее становилась ситуация, тем заметнeе был процесс общего спада солидарности. Чем больше росло обнищание казахов, тем меньше они принимали участие в судьбе других людей. Мухамет Шаяхметов описал этот процесс в своих мемуарах так: "Наряду с более частыми случаями семейного исчерпания запасов еды росло число людей, бродивших и занимавшихся попрошайничеством. Сначала эти нищие были встречены в ауле с тревогой, им давали поесть и с тревогой спрaшивали, как они дошли до тaкого состoяния; но прошло не так много времени, и жители, утомившиеся их большим числом, уже были менее благотворительны".
Это ослабление солидарности было связано в первую очередь с тем, что социальное поведение голодающих сильно изменилось. Голодающие люди расходовали прaктически всю свою энергию на поиск продуктов и на обеспечение своего выживания. Часто они теряли всякий интерес к судьбе других людей, многие из-за нужды переходили грани законов и норм. В первую очередь возникает вопрос, чем они питались. Голодающие казахи ели все, что казалось им съедобным. Они охотились на кошек и собак, вaрили солому и кору деревьев, некоторые рылись в мусорных кучах, а немногие даже не были отпугнуты от человеческих экскрементов. В крайне экстремальных случаях дело доходило даже до людоедства. Все более увеличивалось число краж, грабежей и насилия. Чтобы выжить, люди обкрадывали друг друга, a некоторые и убивали.
Большинство казахов пережили голод, однако при помощи других средств. Сотни тысяч бежали из республики и возвратились на родину только после окончания кризиса. Оставшиеся имели особенно хорошиe шансы пережить это трудное время, если им удaвалось присоединиться к одной из многочисленных распределительных сетей. В условиях голода такие сети представляли собой основное условие выживания для многих людей, так как в них распространялись разнoобразные ресурсы. Их члены делали все возможное, чтобы доступ для посторонних был невозможен или, по крайней мере, затруднен. Не только продукты питания и семена, но и крупный рогатый скот распространялись в таких сетях.
Членство в таких объединениях было главным условием выживания. Это могло иметь успех, только если голодные были подвергнуты массивным исключениям. Поэтому было, к примеру, принято решение членами партийной ячейки в Тургайской области, что жителям их аула было распределено 600 граммов "продовольственной помощи" в день, тогда как кочевникам из других аулов было предназначено только четыре килограмма в месяц.
Особенно ясно проявилось значение распределительных сетей, когда осенью 1932 года начали распределение скота из колхозных хозяйств населению. Именно личные отнoшения здесь играли важную роль. Скот получали в основном те хозяйства, которые были в хороших отношениях с ответственными товарищами и влиятельными директорами колхозов. Местные партийные работники обеспечивали прежде всего своих последователей и себя из обанкротившихся колхозных хозяйств. Некоторые действовали, следуя девизу "кто больше социализирует, тот и больше получит", и возвращали большую часть скота баю, у которого они этот скот до этого конфисковали.
Большевики и ОГПУ боролись во многих случаях против виновных должностных лиц и членов партии, которых они обвинили в "разбазаривании" и кумовстве. При этом они не замечали, что это была их собственная политика. Ответственными за эти конфликты были ведущие советские чиновники, которые не прекращали даже на короткое время вывоз зерна, скота и мяса из Казахстана.
Роберт Киндлер, Германия.
Выбор был мрачным
| ||
Разве виноват только Голощекин?
Публикуемый нами Конспект ученого из США Марты Бриль Олкотт заострен на проблемах изучения коллективизации и голода в странах, переживших трагедию. Прежде всего она просит историков контролировать эмоции…
Политика реформ сельского хозяйства, проводимая Иосифом Сталиным, достигла апогея в общественной кампании коллективизации, которая началась в ноябре 1929 года и к моменту своего завершения послужила причиной возникновения массового голода, стоящего жизни от трети до половины всего казахского народа.
С учетом того, насколько болезненным был период коллективизации и голода для казахского народа, очень трудно не допускать эмоциональных оценок в процессe изучения данных событий, при том что желание найти виновных вполне естественно.
Одна из проблем, стоящих перед историком, – необходимость контролировать свои эмоции. В связи с этим хотела бы заострить внимание на двух предложениях.
Во-первых, для проведения объективного исследования коллективизации и голода чрезвычайно важно рассматривать политику, проводимую в Казахстане, в контексте политики, осуществляемой на территории всего Советского Союза. Не существует сомнений в том, что советское руководство в Кремле никогда не обращало внимания на специфические культурные и экономические нужды различных регионов СССР и затем отреагировало весьма неадекватно, когда стало очевидно, что политика коллективизации имела самый разрушительный эффект на сельское (и посему всеподавляюще казахское) население Казахстана. Тем не менее необходимо проявить осторожность и не предположить, что данная политика была создана в целях истребления какой-либо конкретной этнической группы.
С другой стороны, трагедия заключалась в том, что Москва не желала предпринять никаких коррективных шагов в целях предотвращения подобного истребления, когда стало очевидным, что именно это происходило в Казахстане. Задачи революции, в интерпретации Сталина и небольшой группы людей вокруг него, были исключительными и намного более важными, чем выживание людей в стране, которой якобы была ниспослана такая совершенная система.
И, наконец, попытки определить виновных в том, что произошло в Казахстане, приводят к возникновению определенных рисков. В некоторых современных исследованиях наблюдается тенденция попытаться найти виновных среди тех или иных партийных деятелей, прибывших извне страны, в связи с чем чаще всего упоминается имя Ф.И. Голощекина.
К сожалению, бремя ответственности за реализацию политики коллективизации и последующий голод должно быть распределено среди многих из тех, кто служил партии, с самого высокого уровня до самого низкого. Все они в той или иной степени продолжали проводить политику, которая, как им было известно, приводила к значительным человеческим потерям от голода. Выбор, стоящий перед ними, был мрачным – реализовывать политику и даже симулировать энтузиазм относительно этих мер, даже когда они знали, что эти меры будут иметь прямое воздействие на других; или рисковать идти под арест самим и, возможно, посылать под арест свои семьи.
Мало героев можно найти среди деятелей тех лет, и нам необходимо быть осторожными в нашем осуждении действий людей, стоящих перед лицом самого трудного выбора. Следует проявлять осторожность, прежде чем записать эти действия на счет таких темных причин, как этническая ненависть. Нам также стоит быть благодарными за то, что мы сами не стоим перед подобным выбором.
Марта Бриль Олкотт, США.
Партия жуликов и обжор
| ||
Ленин не только мстил, но и ел "за Сашу".
Под таким заголовком "новая газета" опубликовала статью о новом неравенстве в самом начале большевистской эры. Мы публикуем только ту ее часть, где раскрывается так называемый продуктовый вопрос.
Ленин не только мстил, но и ел "за Сашу", Каменев симулировал болезнь, чтобы брать дополнительное питание, а Сталин получал на отпуск в 20 раз больше средней зарплаты рабочего. О свободе при большевистской власти сказано уже немало, о том же, какое равенство учредили в России захватившие власть большевики, рассказывает, разоблачая на архивных фактах старые коммунистические мифы, известный московский историк профессор Александр Данилов.
Льготами и привилегиями новая власть стала обрастать практически сразу после Октября. В условиях Гражданской войны и массового ужасающего голода партийная элита игнорировала проблемы, которыми жила вся страна. Уже имея загородные дворцы "бывших" в качестве дач, вводя для себя особые, "литерные" пайки, оплачивая золотом царской чеканки приглашение лучших зарубежных врачей-специалистов для лечения себя, своих родных и близких, затрачивая немалые средства для встреч за рубежом с женами (как это было осенью 1918 года с Дзержинским), новая власть была не прочь порассуждать о социальном равенстве и даже пристыдить тех коммунистов, которые старались тоже получить свою часть привилегий.
В годы гражданской вой-ны разрыв в материальном положении "верхов" и "низов" партии был настолько ощутимым, что выплеснулся в серьезную критику партийного руководства. В июле 1920 года на пленуме ЦК РКП (б) Евгений Преображенский не просто поставил вопрос о растущем неравенстве в партии и обществе, но и предложил серьезно разобраться с этим, дабы не допустить утраты доверия партии в обществе. Была создана специальная комиссия ЦК РКП(б) и Президиума ВЦИК во главе с членом ЦК Матвеем Мурановым по проверке привилегий лиц, проживающих в Кремле.
Комиссия работала с 25 декабря 1920 года до весны 1921-го и изучала три основных вопроса: продовольственное снабжение, жилищные условия, использование автотранспорта. Материалы комиссии являются уникальным источником для выяснения того, как жили в Кремле на излете гражданской войны.
Продовольственное снабжение осуществлялось в Кремле по двум направлениям. С одной стороны, через предоставление обедов в кремлевской столовой. А с другой – через получение необходимых продуктов через склады продовольственного отдела ВЦИКа.
Кому-то может показаться, что обед из "кремлевки" эпохи гражданской войны был тарелкой супа и котлетой, запитыми компотом, – хотя и такая еда в то время была бесценным сокровищем для десятков миллионов русских людей, умиравших с голода. Но в рацион обычного кремлевского обеда включались мясо, дичь, рыба, крупы, макароны и картофель, масло сливочное и растительное, сало и т.п. Для дежурных и лиц, занятых сверхурочно (таковыми были практически все представители руководства), выдавались также дополнительно сливочное масло, мясо, сыр, ветчина, колбаса, икра (таковой считалась лишь зернистая черная), яйца и сардины.
С окончанием гражданской войны ассортимент и возможности питания для партийной элиты еще более расширились. Г.С. Кравченко, сноха члена Политбюро Льва Каменева, с ностальгией вспоминала о кремлевских обедах: "Пятьсот рублей вносили на месяц за человека, и я ездила за обедами. Обеды были на двоих… но девять человек бывали сыты этими обедами… В "кремлевке" к обедам давалось всегда полкило масла и полкило черной икры. Зернистой. Вместе с обедом или вместо него можно было взять так называемый "сухой паек" – гастрономию, бакалею, спиртное. Вот такие рыбины. Чудные отбивные. Все что хотите. Если нужно больше продуктов, всегда можно было заказать".
Комиссия Муранова констатировала, что в феврале 1921 года в столовой Совнаркома регулярно получали обеды семьи: Крестинского – 2 обеда, Радека – 3 обеда, Калинина – 5 обедов, Троцкого – 5, Томского – 5, Каменева – 5, Рыкова – 5. На их фоне аскетами выглядели семьи Аллилуевой (1 обед) и Ленина (2 обеда). Зато по 7 обедов получали семьи Луначарского, наркома продовольствия Цюрупы (падавшего, согласно легенде, в голодные обмороки), а также его близкого сотрудника Александра Таратуты, заведовавшего в это время огородным отделом и фермой с оптимистическим названием "Бодрое детство", ибо предназначались продукты с нее именно для детей.
Усиленным дополнительным питанием снабжались больные руководители. Это приводило к тому, что некоторые из них предпочитали объявлять о своей болезни чаще, чем это было оправданно. Особенно критиковали за это Каменева.
Наряду с этими обедами партийная элита получала в немалых количествах и продукты со складов ВЦИК. Так, только за ноябрь 1920 года семье Ленина было отпущено 24,5 кг мяса, 60 яиц, 7,2 кг сыра, около 1,5 кг сливочного масла, 2 кг зернистой икры, 4 кг огурцов, более 30 кг муки и круп, 5 кг сахара и 1,2 кг монпансье, килограмм сала и даже 100 папирос. Александр Дмитриевич Цюрупа, известный тем, что как нарком продовольствия ввел в 1918 году для всей России "продовольственную диктатуру", за которую народ заплатил сотнями тысяч голодных смертей, только за 3–4 ноября 1920 года получил со склада ВЦИК 20 кг хлеба, 8 кг мяса, 5 кг сахара, 1,2 кг кофе, 3,4 кг сыра, 22 банки консервов, 4 кг яблок и др. Упасть в голодный обморок после такой "поддержки" вряд ли было возможно, скорее – от обжорства.
Правда, далеко не все высшие руководители пользовались своим правом безгранично утучнять себя и своих близких. К примеру, Сталин в течение того же ноября 1920 года получил на свою семью 4 кг муки, 2 кг мяса, 800 г соли, 2 кг сахара, 1,6 кг масла, 1,2 кг сыра, 1,2 кг риса и 50 г перца. По голодным временам совсем немало, но и не фантастически много.
Получив всю информацию по материалам проверки, комиссия составила доклад, в котором были сделаны весьма жесткие выводы. В частности, отмечалось, что существующий порядок предоставления жилья и автотранспорта, использования прислуги и т.п. является нарушением коммунистической морали. Бесконтрольная выдача продовольствия ответственным работникам была расценена как использование служебного положения. Комиссия потребовала изменить ситуацию: "Нормы столовой и особенно Коминтерна необходимо пересмотреть в сторону значительного их сокращения, приняв во внимание общее положение с продовольствием". Предлагалось ликвидировать особые привилегии для больных руководителей, что неизбежно должно было привести к устранению контингента "постоянно больных". Относительно выдачи продуктов со складов комиссия предложила установить определенный лимит. Довольно серьезным было предложение комиссии поставить ее доклад на Х партийном съезде, "дабы тем самым устранить всякие кривотолки".
Все это показывает, что негативные настроения партийных "низов" в отношении льгот и привилегий партверхушки были довольно сильны, и игнорировать их было невозможно.
Совет народных комиссаров принял 4 января 1921 года постановление "Об отмене привилегированных пайков для отдельных категорий советских служащих и о снятии с фронтового и тылового красноармейских пайков всех как состоящих, так и не состоящих на действительной военной службе военнослужащих учреждений, управлений и заведений военного ведомства, не расположенных на фронтах", а 8 февраля – новое постановление "О сокращении выдач привилегированных продовольственных пайков", в котором была установлена норма снабжения продовольствием "особо ответственных и незаменимых работников центральных учреждений".
Доклад комиссии был направлен в адрес руководства ЦК РКП(б) и Президиума ВЦИК, то есть тем самым жителям кремлевских квартир и посетителям складов и "кремлевки". Естественно, доклада комиссии на Х съезде никто не допустил. И неудивительно – именно в это время внутрипартийная полемика в отношении борьбы с привилегиями партноменклатуры вылилась в открытые обвинения "рабочей оппозицией" высших эшелонов партии в перерождении, отрыве от пролетариата и партийных низов.
Еще более тревожным симптомом для власти стали массовые выступления рабочих предприятий Петрограда в январе-марте 1921 года и особенно Кронштадтское восстание. Но система партийно-государственных номенклатурных льгот и привилегий отнюдь не была отменена, несмотря на возмущение правлением большевиков в обществе. Напротив, она быстро приобретала упорядоченность и стройность.
Решающее значение здесь имела XII партийная конференция РКП(б), которая в августе 1922 года рассмотрела два однородных, но, как оказалось, вполне самостоятельных вопроса: "Об улучшении материального положения членов РКП(б)" и "О материальном положении активных партработников". Обратим внимание на саму формулировку этих документов. "Об улучшении материального положения" речь идет в отношении простых членов партии, а в отношении партаппарата название носит констатирующий, статичный характер. Но в содержании этих документов как раз все наоборот. В первом говорится, что партия "не может и не в состоянии взять на себя функции по обеспечению простых коммунистов".
Иначе дело обстояло с "активными партработниками", материальное положение которых было оценено как "крайне неудовлетворительное". Здесь было поручено "немедленно принять меры" к повышению окладов, а также обеспечению "в жилищном отношении… в отношении медицинской помощи", "в отношении воспитания и образования детей".
В 1932 году был отменен и введенный при Ленине партмаксимум. Для отставных и пенсионеров сохранялось льготное продовольственное, санаторно-лечебное и иное обслуживание. Все это делало партаппарат, по сути, новым сословием.
Сами представители нового державного класса считали такое положение дел вполне нормальным. Племянник Сталина В.С. Аллилуев в этой связи отмечал: "Те, кому сегодня 40 и меньше, вообще, наверное, не представляют, какими были наши магазины в предвоенные и послевоенные годы… Десятки сортов колбас, сыров, ветчина, окорок, буженина, карбонад, икра черная зернистая, икра черная паюсная, икра красная, всевозможная рыба – от осетрины, севрюги до роскошной воблы… крабы, которых никто не брал, любые свежие продукты – весь этот набор был характерен для любого города, не только для столицы. И цены на эти продукты после трехкратного их снижения были вполне приемлемы". О том, почему "никто не брал" эти продукты, автор, пользовавшийся всеми благами спецжизни, видимо, и не догадывался. А причина была проста – глубочайшая нищета подавляющего большинства граждан Страны Советов.
Становление системы льгот и привилегий в СССР происходило в то время, когда в руководстве страны шла ожесточенная борьба за власть. Привилегии и льготы в этих условиях становились своего рода платой за лояльность вождю. Вожди приходили и уходили, но они платили за лояльность себе и режиму по той же системе, какую создал Ленин и довел до совершенства Сталин в первые послереволюционные годы. Система эта в почти неизменном виде просуществовала вплоть до крушения КПСС и СССР в 1991 году.
"Новая газета". Подготовил Расул Шыбынтай, Алматы.
Волки вовсе не казахи
| ||
Цифры утверждают, что самые большие мясоеды – белорусы!
Эти выкладки, опубликованные интернет-изданием total.kz, весьма близки нашей теме. Посмотрим, как мы питались раньше и как питаемся сейчас.
Вопреки распространенному мнению о том, что казахстанцы не добавляют мясо разве что в чай, граждане республики потребляют мясной продукции меньше своих соседей по Таможенному союзу – всего 66 килограммов на душу населения в год, то есть по 180 граммов в день. Это на 10–15 килограммов меньше, чем советует Всемирная организация здравоохранения. Между тем, как оказалось, главные мясоеды "союза" живут в Белоруссии. На каждого жителя этой республики приходится по 88 килограммов мяса. Средний россиянин в год съедает меньше – 71 килограмм.
Примечательно, но в 1990 году уровень потребления мяса в Казахстане был существенно выше не только сегодняшнего республиканского, но и в целом по Советскому Союзу – 72 килограмма против 60. Больше съедали только в Прибалтике. Но с распадом СССР, особенно в первые годы независимости, в противовес ожиданиям многие казахстанцы так и не зажили королевской жизнью. Напротив, потребление многих групп продуктовых товаров – "молочки", яиц, рыбы и т.д. – значительно сократилось. Но зато можно отметить значительную положительную динамику по сравнению с жизнью в царской России, для которой голодные бунты не только на окраинах империи, но и в самой метрополии были обычным явлением.
Редакция Total.kz составила сводную таблицу на основе данных статистических ведомств Казахстана, Белоруссии и России, издания "Народное хозяйство СССР за 70 лет" и ряда других источников о питании в СССР, ТС и Российской империи.
Жители Крымска проводят стихийный митинг
материал размещен 16 июля 2012 в 21:05, просмотров: 4145
Пострадавшие от наводнения не могут получить компенсации
После приезда Путина и Медведева в Крымск власти начали выплачивать компенсации — всего пострадавшие от ЧП Кубанцы заявили убыток на 650 миллионов рублей. Из-за бюррократических проволочек не все граждане могут получить положенные деньги. В бездействии по этому вопросу уличили пока только мэра Новороссийска.
| фото: Светлана Самоделова |
Крымчане недовольны порядком выплаты компенсаций в 150 тысяч рублей и отсутствием информации о них — система очень непонятна и сложна, у людей возникает масса вопросов, на которые некому ответить. Также некоторые жалуются на то, что к ним не приходили комиссии по оценке ущерба. Люди собрались у администрации города, выражают свое возмущение и не собираются расходиться.
«В первые дни при выдаче компенсаций была очень большая неорганизованность — сначала в очередях стояли около 300 человек, теперь в приемных находятся стабильно по 50-60 человек. Объяснить толком не могут, ни какие документы нести, ни куда нести — непонятно. С документами большая путаница, в администрации куда-то дели акт на имущество моей хозяйки. Документов множество требуют, вплоть до справок о том, что выданы справки», — рассказывает местный житель Павел. Ему особенно сложно получить компенсацию из-за того, что они из категории «не прописных» — квартиру снимал по договору аренды«, — рассказывает Павел. Жительница Светлана живет в Крымске около года , но прописана в другом районе. «Сначала говорили, что устного подтверждения соседей достаточно, но сейчас не дают внятного ответа», — жалуется жительница. «От количества начальства в городе и обещаний властей— от мэра до президента—пухнет голова, а обстановка не меняется», — сетует еще один местный житель.
Подобная ситуация с компенсациями и в станицах. «Документы для компенсаций стали принимать только после приезда Путина в Крымск. До этого около 11 дней ничего не происходило. Видимо, мой номер записан в какую-то базу, и мне сегодня 10 смс пришло с сообщением о том, как можно получить компенсацию», — рассказывает волонтер Вадим Дергачев, который сейчас находится в Нижней Баканке. Он говорит, что в станицах не хватает еще и обычной помощи от властей. Только сегодня здесь вместе с волонтерскими лагерями появился лагерь внутренних войск — прибыли около 2000 человек для разгрузки от завалов. По-прежнему не хватает рабочих рук, требуются волонтеры. «В станице Бакин забиты все колодцы, пьем только бутилированную воду», — говорит Дергачев.
Между тем в задерживании выплат компенсаций уличили только пока власти Новороссийска. «По результатам прокурорской проверки г. Новороссийска выявлены факты ненадлежащей работы должностных лиц администрации города по обследованию жилых домов, пострадавших в результате наводнения, некачественному составлению актов обследования, сбору документов, что приводит к затягиванию сроков компенсационных выплат пострадавшим. В связи с этим главе администрации города Новоросийска внесено представление», — сообщает пресс-служба прокуратуры Краснодарского края.
Мария Арбатова: «Ксения Собчак — 30-летняя взрослая тетка. У меня к ее возрасту уже было два сына-пятиклассника»
Сегодня Марии Арбатовой… Сказать — не сказать? Впрочем, феминистки грязи не боятся. В смысле возраста. Они все честны как на подбор, говорят то, что думают. А самая честная — она, Маша. Как ей кажется. Другим кажется наоборот. Но плевать она хотела на этих других: полюбите ее черненькой, беленькой-то всякий полюбит. Умна, талантлива и плывет против течения, как «Ракета». Это плюсы. А минусы… Для тех самых некоторых она уже нерукопожатна. Ну а для нас — просто интересна.
| фото: Александр Корнющенко |
«Вон из интеллигенции!»
— Маша, за те пять лет, что мы с вами не виделись, какие-то принципиальные изменения произошли в вашей жизни?
— И я стала старше на пять лет, и страна изменилась. Могу сказать, что я совершенно сознательно перешла из политической «конной гвардии» в экспертное сообщество, так как коней пора уступать более молодым. А сама с удовольствием сяду за письменный стол, чтобы отдавать все долги читателям, себе... Не то чтобы «года к суровой прозе клонят», но все равно надо помнить, что главный показатель психического здоровья — абсолютная адекватность собственному возрасту. Вот, например, в последних выборах депутатов муниципального собрания принимал участие мой сын Петр, координатор «Архнадзора». Выборы он, к сожалению, проиграл, но показательно, что роли в семье поменялись: его фамилия была в списке кандидатов, а моя — в списке наблюдателей. Также и с сыном Павлом: он модный психотерапевт, а я совсем ушла из этого вида спорта. И всех проблемных отправляю к нему.
— У вас все тот же муж?
— Да, муж все тот же.
— Согласитесь, что это необычно и даже странно по нынешним временам.
— Этому браку восемь лет, и я надеюсь, что других не будет. Самому длинному моему браку 17 лет. Из своих 55 лет я провела в браках 33 года, и мои первые два мужа с их нынешними женами — желанные гости в нашем доме.
— Вы со своим индийским принцем, наверное, неоднократно ездили к нему на родину?
— Не поверите, но за эти восемь лет я была в Индии один раз и без него.
— Не поверю.
— Он, конечно, ездит навещать маму и сестру, но у меня поездки мистическим образом не складываются. Видимо, небесный диспетчер не хочет демонстрировать меня свекрови.
— Так, теперь давайте о стране.
— Россия очень изменилась с 2007 года. Политическая и информационная палитры стали принципиально новыми. И я пытаюсь сохранить адекватность и дистанцироваться от истероидной части блогосферы, озабоченной исключительно тем, что называется «упоением масштабом разрухи». Тем более что уже нет масштаба разрухи, обрушившегося на мое поколение в лихие девяностые. Имея взрослую, выдержанную политическую позицию, я не пишу перед своими юбилеями «восьмерки» перед Администрацией Президента, не суюсь в палаты, советы и комиссии по культуре. С одной стороны, это кончается тем, что ветви власти, например, не заметили моего пятидесятилетия. И сегодня, оформляя пенсию, я не могу потрясти ни госграмотами и медалями, ни олигархическими подачками. И это при том, что прошла через четыре политические партии и была лицом двух «маленьких, но гордых» из них. Но это нормальная цена права всегда озвучивать собственное мнение, а не мнение стаи, которая тебя прикармливает, — неважно, властная это стая или оппозиционная. Тем более что нынешний политический расклад не сильно радует: в нем, как говорил небезызвестный исторический персонаж, «оба уклона хуже». И в настоящее время мы, с одной стороны, имеем практически однопартийный парламент, а с другой — практически однопартийную оппозицию. Толпы представителей среднего класса, заработав деньги и обнаружив кучу свободного времени, ринулись нынче в политику, не обладая элементарными представлениями о ее устройстве и рассматривая ее как пространство решения не социальных, а собственных психологических проблем. Понятно, что это болезнь роста, но хочется пожелать стране скорейшего выздоровления.
— Тем, что вас не поздравляют из Администрации Президента, вы можете оправдаться перед демократической общественностью. Или перед ней вам не в чем оправдываться?
— Оправдываться перед ней мне бы никогда не пришло в голову. Пока вся эта шобла вопила, что я не имею права не петь в их хоре о Бахминой, я пыталась докричаться, что стыдно устраивать шабаш вокруг VIP-преступницы, пока еще 350 неVIP-преступниц рожают и растят детей за решеткой. Но простые беременные зэчки не входили в бизнес-план околоюкосовской истерики, так что они и по сей день рожают в камерах. Если вы в курсе, акушеров-гинекологов в тюремных больницах нет, обычная «скорая» не может въехать в зону без ста согласований, а ребенок, решив родиться, не ждет согласований. И это вполне устраивает нашу богатую демшизу, она больше ни разу не вспомнила о бедных зэчках. Зато «изнемогающие от милосердия к Бахминой» устроили вокруг меня шоу в диапазоне от интернетных угроз расправы до слухов о том, что я член «ЕР».
— Нет, Маша, вы просто были объявлены нерукопожатной.
— Такие тексты мне попадались в Интернете у тех, кому я бы и сама руки не подала. Например, зачин компании дала в своем блоге Татьяна Толстая текстом, начинающимся фразой: «Принцесса индийская Марья Ивановна вконец оху...ла». Этот текст пропустила через себя пресса, считающая себя либеральной, поправив ненормативное слово. Никто не указал, что со стороны Толстой это было только ответом на текст в моем блоге. А я писала: если сын Толстой Артемий Лебедев пишет о Паралимпиаде, что она исчерпывается пословицей «Без рук, без ног на бабу скок», то воспитавшей его мамаше могу только сказать: «Вон из интеллигенции!».
«Я столько знаю, что меня уже убивать пора»
— Да, весело. Но я сам подписал письмо в защиту Бахминой, и вы помните, сколько там было десятков тысяч. Все-таки в России, если уж человек сидит в тюрьме, он достоин как минимум сочувствия.
— Я уважаю ваше право иметь собственное мнение и подписывать то, что вы считаете правильным. Знаю, что помимо жесткой конструкции пиар-кампании были сотни людей, подписавших письмо бескорыстно. Хочется верить, что теперь всем этим людям неловко от того, что ураган милосердия, обрушенный на наиболее богатую и защищенную адвокатами, бывшими коллегами, СМИ и всем «проолигархическим миром» беременную зэчку, никак не задел остальных 350 беременных и родивших по тюрьмам. А ведь тогда они кричали, что Бахмина — только повод поставить вопрос, и что они добьются улучшения условий содержания детей в тюрьме.
— Но если уж речь шла об этой конкретной женщине... Все же помнят, как в программе «К барьеру!», выступая по этой теме против Новодворской, вы сказали, что Бахмина забеременела специально, чтобы выйти из тюрьмы.
— Да, как всякая зэчка. Я даже перечислила в программе технологии, вплоть до продажи спермы в шприцах на женской зоне. Это общеизвестно для всех, кто хоть чуть-чуть интересовался жизнью заключенных россиянок.
— Даже если Бахмина забеременела специально, что в этом криминального? И вообще, если уж человек забеременел, ну дай Бог! Разве может быть в этом причина для осуждения?
— Дееспособная и совершеннолетняя женщина несет полную ответственность за своего ребенка, потому что в этот момент ответственность за последующую физическую и психическую биографию человека лежит исключительно на ней. А если женщина забеременела, чтобы сделать ребенка пушечным мясом своей комфортной отсидки, я считаю ее вдвойне преступницей.
Заодно напомню, что параллельно с Бахминой политзаключенная беременная нацболка Татьяна Харламова была арестована не за хищения в особо крупных размерах, а за акцию протеста против передачи российских островов Китаю. Во время этапирования в Хабаровск ей устроили выкидыш. И я не помню ни одного всхлипа милосердия и ни одного письма интеллигенции в ее сторону.
— Слушайте, но вы же до конца не знаете причину этой беременности. А раз не знаете, так стоит ли осуждать?
— Обычно причиной беременности является половой акт без предохранения. В возрасте Бахминой в этой теме уже ориентируются.
— Я неправильно выразился.
— В той программе обсуждалась не только Бахмина, с которой все и так всем понятно. Я еще не могла упустить возможности сказать в лицо все, что думаю, Льву Пономареву. Например, то, что две его дочери работают адвокатами с группой ЮКОСа, а папаша организует на эту тему общественный шлейф. И 99 процентов своего правозащитного времени занимается чисто конкретно Ходорковским, и только один процент времени — остальными зэками. Подобная семейственность совершенно неэтична и непристойна. И сам Пономарев этого настолько стыдится, что в прямом эфире трижды отказался отвечать на мой вопрос о работе дочерей на ЮКОС. Вот этих людей я считаю нерукопожатными. И мне стыдно, что с ними идентифицируют российское правозащитное движение.
— Как это вы подсчитали, что 99 процентов своего времени Пономарев защищает Ходорковского?
— Меня в публичную политику привела Галина Васильевна Старовойтова. И в тот момент она была вторым лицом в партии «ДемРоссия», а Пономарев был первым. Столько, сколько я знаю про Пономарева и остальных правозащитников, — меня уже убивать пора. Хотя ваши читатели, наверное, уже и не понимают, про какого Пономарева идет речь.
«Я вышла из либеральной тусовки, как Венера из пены морской»
— Да, теперь уже есть другой Пономарев, более молодой, ранний и бородатый.
— Маму которого только что «ушли» из сенаторов. Это тоже разговор о совершенно новой реальности. Две молодых персоналии оппозиции — Ксения Собчак и Илья Пономарев — за спинами двух мамаш-сенаторш почему-то начали борьбу против партии власти не с собственной семьи, а с Болотной площади. Пять лет тому назад Людмила Нарусова была священной коровой, а Ксения распускала слухи, что она крестница Путина. И это, например, делало неподсудной программу «Дом-2». И все, кто пытался ее закрывать, отлетали как кегли. Хотя лично я не понимаю: как это может транслироваться на широкую публику, нарушая Закон о СМИ по горизонтали и по вертикали? И считаю, что вред, нанесенный этой программой стране, легко измерить, сосчитать и наказать. Вот «пусси райоткам», которые не нанесли и одной миллионной вреда «Дома-2», уже насчитали аж семь лет заключения! Просто Нарусова и Собчак входили в «ближний круг» Путина и были выведены из зоны критики, примерно как сегодня РПЦ. Но время изменилось, Ксения попробовала этот лед на прочность, и он обломился. И опять, как с Бахминой, пока обыски велись у Ивановых-Петровых, всем было наплевать. Как только обыскали Собчак, которая в силах подать в суд на законность обыска, нанять самого дорогого адвоката и защититься правовым способом, раз она борется за правовое государство, поднялась вся блогосфера. И сама Ксения сидит перед камерой в соплях и жалуется, что одолжила тысячу рублей у гримерши. А ведь еще вчера ездила на машине с незаконной мигалкой, и немцы увольняли Нарусову из фонда компенсаций жертвам нацизма после того, как Ксения писала заявление, что у нее из квартиры пропал мешок бриллиантов.
Сегодня старший слой политиков сильно деградировал, а младший еще не вырос из коротких штанишек. И во многих местах мы попали в вакуум. Я возглавляю «Клуб женщин, вмешивающихся в политику» — и не знаю, кого приглашать в этом сезоне в качестве политиков-спикеров. Есть напечатанная на одном станке «Единая Россия», хотя в ней, вы не поверите, есть куча приличных людей. Точно так же, как есть уйма нерукопожатных в либеральной тусовке, из которой я когда-то вышла, как Венера из пены морской.
— Так пригласите в свой клуб Навального.
— Мне он неинтересен ни как политик, ни как оратор. Для гостя вечера у него слишком эмоционально обедненная речь, он не обаятелен, его вербальная палитра — на уровне футбольных речовок и кричалок. Да и до того, как он занялся «РосПилом», была некрасивая история в клубе «Гоголь», где во время молодежной политической дискуссии началась драка. Навальному что-то выкрикнули про половуху с дочкой известного политика, после чего Навальный в ходе драки всадил в выкрикнувшего некоторое количество пуль из травматического пистолета. Когда замели всю компанию, приехал Никита Белых, потряс губернаторским удостоверением, и дело замяли. И всем про это почему-то память отшибло.
— Ну а если Навальный таким образом решил защитить свою честь?
— Речь о преступлении, которое не только не получило юридической оценки и наказания, но и спровоцировало второе преступление — коррупционный акт закрытия дела. Об этом не только писала пресса, но и сами Навальный с Белыхом преподносили ее в гусарском цвете. Так что трагедия нашей эстрадной оппозиции — в том, что один вчера палил по человеку, вторая каталась с незаконной мигалкой. И так, к сожалению, почти весь список.
— Но тогда пригласите Удальцова. Против него у вас не будет возражений?
— Удальцов мне тем более неинтересен. Он профессиональный мазохист. С чего мне считать, что, придя к власти, он будет защищать меня, если он и себя самого уничтожает голодовками ради пиара? Но сейчас я счастлива, что дожила до того, что в нашей стране появились публичные политики, открытые гомосексуалы, такие, как Николай Алексеев, которые пытаются провести гей-прайд, каждый раз попадая за решетку. И они стали заметны и уважаемы в стране, где еще совсем недавно сажали за гомосексуализм в тюрьму. Мне кажется, новые политики придут из этих очагов общественного пробуждения, а не из митинговой тусовки. Одним словом, мы прошли за эти пять лет столько, сколько европейские страны — за 200.
«Папа Путин, я не пойду с вилами на Кремль»
— Маша, ну а вы сами не хотели бы оказаться сегодня на месте Ксении Собчак, быть женщиной, пошедшей против системы, которая тебя выкормила?
— Я не вижу в ее судьбе ничего завидного. 30-летняя тетка, строящая из себя вечную нимфетку. Я глубоко уважаю ее отца, и мне жаль, что ни он, ни Людмила Нарусова не объяснили Ксении в детстве, что делать стыдно, а что не стыдно. Стыдно работать в «Доме-2»; стыдно писать книгу «Zамуж за миллионера», обучая девушек быть дорогими проститутками; стыдно ездить с незаконной мигалкой; и еще очень многое, что она считает нормальным. И я пока не вижу, чтобы Собчак что-то сделала сама, без топлива легенды о том, что она крестница Путина. После обыска она снялась в ролике, где почти дословно говорила : «Папа Путин, я не пойду с вилами на Кремль! Верни меня в любимые дочки!» Ну какой она политик? Она и ведущая очень средненькая. На фоне дебилов из «Дома-2» нетрудно выглядеть королевишной. А вот я включила канал «Дождь», где она пыталась посмеяться над Никитой Джигурдой, так он сделал из нее фарш — смотреть было жалко. Так что биография Ксении Собчак не кажется мне привлекательной: я в тридцать лет имела двух сыновей-пятиклассников и написала шесть пьес, которые тогда, в 1988 году, были запрещены цензурой к постановке и увидели сцену только после 91-го года. И я строила биографию, не стоя на плечах номенклатурного папы и его друзей, — мой папа умер, когда мне было одиннадцать. Так что давайте поговорим обо мне, а не о Ксении Собчак, которая моложе моих сыновей на четыре года.
— А мы только о вас и говорим. Вы так замечательно раскрылись! Но если недостаточно, пожалуйста, скажите еще что-нибудь о себе.
— О себе готова рассказать, что в ближайшее время создам организацию, которая будет заниматься юридической и психологической защитой женщин. За последние пять лет у меня вышло три новых книги. Это «Дегустация Индии» — по впечатлениям о поездке. Это книга «Кино, вино и домино», где практически с натуры описан экологический кинофестиваль в Италии, на котором рублевские дамы провоцируют начало арестов самой крутой итальянской мафии «Ндрангеты».
По диплому я драматург театра и кино, но пишу в основном прозу. Так получилось, что продюсером проекта «Поединки» — о десяти великих советских разведчиках по заказу СВР Первому каналу — стал мой друг детства Александр Иванкин. Он и уговорил меня написать сценарий «Две жизни полковника Рыбкиной» — о выдающейся разведчице Зое Рыбкиной, рассекреченной за год до смерти и известной нам как детская писательница Зоя Воскресенская. Она была не только воспитанницей Александры Коллонтай, но и работала под прикрытием ее пресс-секретаря в Финляндии и Швеции. Зоя Воскресенская-Рыбкина — первая в мире женщина-полковник, делавшая Сталину знаменитую аналитику о часах начала войны и сумевшая вместе с Александрой Коллонтай вывести Финляндию из гитлеровской коалиции. Она была невероятно красива, и главную роль в фильме исполняют Юлия Галкина и Людмила Чурсина. Сценарий второго фильма — «Испытание смертью» — я писала в этом же проекте, тоже в соавторстве с мужем-индусом. Он о выдающемся советском разведчике Алексее Козлове, остановившем гонку ядерного вооружения в конце семидесятых и, по сути, поменявшем режим в ЮАР. Будучи арестованным, он выдержал двухлетние пытки, потерял за это время 30 килограммов и был обменян на 11 человек. А восстановившись, еще на десять лет вернулся в разведку, чего никогда в мире не было ни с одним раскрытым разведчиком-нелегалом. Алексею Михайловичу сейчас 78 лет, он не очень здоров, но такой же весельчак, как и тогда, когда ездил по африканским и азиатским странам под видом западного немца.
Понятно, что я хотела писать про феминистку Зою Воскресенскую, которая в двадцать с чем-то лет в ответ на приказ стать любовницей генерала ответила: «Будете настаивать, застрелюсь!»; которая пошла против системы, отказалась идти в партбюро КГБ и после работы по Европам была сослана возглавлять спецчасть Воркутинского ГУЛАГа.
Меня прежде никогда не интересовала жизнь разведки, силовики и прочее поле интересов «для мальчиков». Я хотела отказаться от сценария про Алексея Козлова, но продюсер Иванкин сказал: «Откажись, но после того, как пообщаешься с ним хоть полчаса». И, конечно, я не устояла. Мы с мужем написали сперва сценарий по рассекреченным кускам его биографии, а теперь еще и книгу «Испытание смертью». Надеюсь найти время написать книгу о Зое Воскресенской. Здесь почти все рассекречено, и это будет многотомник об истории нашей страны через биографию нереально красивой, умной и сильной женщины.
— Ну вот, теперь мы о вас знаем всё!
Начальник ростовской полиции Вячеслав Чупрунов погиб по плану крестных отцов, опубликованному две недели назад в «МК»: его мотоцикл могли загнать под «КамАЗ»
В воскресенье погиб начальник ростовской полиции подполковник Вячеслав Чупрунов. Разбился насмерть на мотоцикле. Как говорят в Следственном комитете РФ, шериф врезался в «КамАЗ», потому что не справился с управлением и выехал на встречную полосу.
Рядовое ДТП, несчастный случай? Но вот ведь какое удивительное совпадение. 27 июня «МК» опубликовал материал с говорящим заголовком «Как жулики и воры выносят приговоры» о сходке воров в законе, на которой Чупрунова весьма недвусмысленно приговаривают к смерти. Тогда мы выразили надежду, что публикация их планы расстроит. И, разумеется, предупредили самого Вячеслава Леонидовича, тогда еще живого...
Прошло всего две недели, и Чупрунов погиб.
Может быть, страшное ДТП и та сходка никак не связаны? Конечно, в жизни бывают удивительные совпадения. Однако попробуем рассмотреть оба варианта.
 | ||
Авария произошла в 16.30 в Кагальницком районе Ростовской области на 26-м километре автодороги Ростов—Ставрополь. Начальник ростовской полиции ехал на своем «Сузуки». Кстати, Чупрунов был профессиональным байкером (так же как и его руководитель, начальник УВД Грачев). И водил он виртуозно, даже устраивал мастер-классы по безопасной езде на мотоциклах в условиях оживленной трассы. 12 июля он принял участие в акции по пропаганде безопасного движения среди владельцев мотоциклов, мопедов и скутеров. Мощный мотоцикл у него давно, и он ездил на нем каждое воскресенье, во второй половине дня...
— Это было его самое большое увлечение, — говорят друзья. — Ему нравилось чувство свободы, которое он испытывал, мчась по трассе. И он не отказался от этого, даже понимая, что это очень опасно и что на трассе он уязвимее всего.
Как настаивают в областном управлении МВД, в момент аварии Чупрунов был совершенно трезв. Но в этом в общем-то и сомневаться не приходится, поскольку Вячеслав вообще не любил выпивать. Что конкретно случилось на той трассе, достоверно сейчас не скажет никто. У моста через железную дорогу мотоцикл полицейского на полном ходу врезался в «КамАЗ», груженный ячменем. Байк, по версии следствия, зацепился за переднее колесо грузовика, в результате чего тот съехал в кювет и перевернулся. Водитель «КамАЗа» погиб. Чупрунов также скончался на месте. По первоначальной версии, виновен Чупрунов, который не справился с управлением. Профессионалов эта авария смущает: слишком много странностей.
 | ||
Место происшествия. Фото: DONNEWS.RU.
|
— Мотоцикл «Сузуки» довольно большой, мощный, я лично на таком не рискнул бы гонять на большой скорости по трассе, — говорит байкер Владимир. — Видно, что Чупрунов чувствовал себя очень уверенно за рулем, раз не боялся. Что касается самого ДТП, не справиться с управлением для такого профессионала на довольно свободной в то время автодороге — это как-то весьма сомнительно. Трудно объяснить и гибель водителя грузовика. Допустим, «КамАЗ» перевернулся от столкновения с мотоциклом (что сложно представить), все равно вероятность гибели его шофера минимальна. А так все ну прямо по классической схеме из романа «Крестный отец».
Кстати, это только кажется, что подстроить аварию технически сложно. Могло быть, например, так: за мотоциклом Чупрунова следовала машина, водитель которой дожидался удобного момента. При виде едущей по встречке фуры он мог подрезать байк и вытолкнуть его прямо под колеса «КамАЗа».
И тут как раз самое время вспомнить о той сходке, аудиозапись которой попала к нам. На ней воры в законе и близкий к криминалу местный предприниматель обсуждают положение дел в Ростове и Хабаровске. Главный источник проблем — команда полицейских, которая из Хабаровска была переброшена на усиление в Ростов. Благодаря их стараниям за решеткой остались три известных вора в законе — Сахно, Ева и Молодой (получили огромные сроки от 20 до 25 лет за организацию ОПГ), а также еще десяток законников рангом пониже. После этого, как выражаются участники сходки, нормальных людей не осталось, «прихода в общак ноль» и т.д. И воры решают показательно убрать Вячеслава Чупрунова, выманив его из Ростова в Хабаровск (выманить его так и не удалось, но в остальном план удался...). Один из авторитетов волнуется: «Хуже не сделаем Хабаровску и всем соседним? По случаю такому набегут чинуши мусорские!» Другой ему парирует: «К лучшему. Пусть набегают. Менты хабаровские новые за кипишем этим пригляд за барыгами убавят». Участники сходки обсуждают, как выманить Чупрунова (называют его фамилию), — предлагают «реанимировать» какое-нибудь уголовное дело, к которому он «близко подходил». Вот несколько ярких цитат:
Первый голос: «Там все должно получиться. Он энтузиаст такой — действительно примчится».
Второй голос: «Птичка прилетит. Дело техники».
Первый голос: «Ну что, черту подведем?»
Бизнесмен: «Я еще хочу сказать, что в Хабаровске он был под госохраной. С автоматчиками ездил. Я не знаю, как будет сейчас».
Второй голос: «Опять говорят тебе: дело техники. Не лезь, не твое».
Первый голос: «Да не наезжай ты, брат, на человека. Он как лучше хочет. Что под охраной — это не страшно. Лучше это. Звону по России будет больше. И до Ростова-папы, кстати, дойдет. Чтоб и там этого мусора дружки пониже о себе понимали. И по Ростову вот добавлю еще. Надеюсь, отпоют в Хабаровске человека из их команды — так и в Ростове станет посвободней. Воров сносят там, не дают укорениться — это непорядок. Ведь хотели без крови, по-хорошему».
Второй голос: «Ну, и о чем долгий такой базар: грохать мусора. Однозначно».
 | ||
Фото: DONNEWS.RU
|
Первым делом об этой аудиозаписи мы сообщили самому Чупрунову. Он от комментариев отказался, сказал: дескать, тема деликатная и обсуждать ее не готов. Но записью заинтересовался. Мы обещали передать ее по запросу, но до сих пор его так и не получили... Потом еще пару раз нам звонили пресс-секретарь Чупрунова и сотрудники отдела собственной безопасности ростовской полиции. Просили запись, но как-то вяло. Типа «когда сможете, пришлите». Ни из прокуратуры, ни из СК, ни из главка МВД никто не прореагировал. Хотя я, честно говоря, ожидала и даже надеялась, что запись изымут в тот же день и потребуют дать объяснение — как она попала к нам в руки.
Местные полицейские проговорились, что вроде как незадолго до нашей публикации у Чупрунова отняли охрану, но потом вернули. На работу и с работы Вячеслав Леонидович ездил на машине с мигалкой. Все дни и зачастую ночи проводил в окружении коллег и друзей-полицейских. С пистолетом вообще никогда не расставался. Так что возможность напасть на него была только в выходные. Да и то в субботу он обычно работал. В воскресенье утром тоже был на службе. Получается, что свободной была только вторая половина дня. Все знали, что как раз это время он целиком посвящал своему увлечению — гонял на байке. Это и была его «ахиллесова пята».
— Сейчас некоторые говорят, что он был слишком самоуверен, что подумал — раз обнародовали сведения о готовящемся покушении, то его точно не убьют, — рассуждают его приятели. — Но на самом деле это не так. Он просто давал понять, что его стиль жизни не изменился, несмотря ни на что. Что он не боится.
— Искать его убийц надо среди учеников Джема (легендарный вор в законе, державший весь Дальний Восток), — говорит представитель криминального мира. — Эти блатные — люди изобретательные. И вариант с ДТП в этой ситуации вообще один из самых удачных. Никто ведь однозначно не сможет сказать, было оно подстроено или нет. Только догадки, только предположения...
— Доступа к мотоциклу Чупрунова у них не было, подсыпать ему что-то в еду или питье они тоже не могли, — рассуждает сотрудник спецслужб. — Проще всего было отследить его на трассе. Она довольно оживленная, большегрузов много, а с ними технически легче устроить ДТП. Как делается? Уверяю вас, специалисты знают. А тот «КамАЗ» был случайной жертвой. Это мог быть любой другой грузовик.
Кстати, Вячеслава Чупрунова уже пытались убрать. Правда, тогда только за решетку. Когда он был еще заместителем начальника оперативно-разыскной части Управления по налоговым преступлениям при УВД по Хабаровскому краю, его обвинили в целом ряде прегрешений и даже в СИЗО посадили. Люди, которые проходили с ним по одному уголовному делу и называли его организатором, получили реальные сроки. Чупрунова же из СИЗО через год (!) выпустили. И сразу же повысили в звании и должности. На все вопросы по поводу этой истории глава УМВД по Ростовской области Лапин тогда ответил, мол, в Хабаровском крае было обезврежено организованное преступное сообщество «Общак». В «Общак» входили 15 высокопоставленных представителей силовых структур, в том числе сотрудники Следственного комитета, Управления по налоговым преступлениям, Главного управления МВД по Дальневосточному округу. Им инкриминировалось присвоение около 10 млрд. рублей. Чупрунов, по его словам, не пошел на поводу у них, и против него было сфабриковано уголовное дело.
Возвращаясь к гибели подполковника... Думаю, расследование закончится ничем. Обычное дело. И нам так и останется до конца не ясным — роковая случайность всему виной или рука бандитов. Подтверждение найдется и одной, и второй версии. Но в любом случае все произошло точно по намеченному «законниками» плану. Воровской приговор исполнен?..
Комментариев нет:
Отправить комментарий